Николай Калько – человек известный не только в Пинске, где живёт, но и далеко за его пределами. Он непременный участник всевозможных фестивалей, ярмарок, других праздничных мероприятий будь то в Бресте или Кобрине, Лунинце или Мотоле. Николай продаёт деревянные ложки ручного изготовления. Он – ремесленник. 

Есть у него интересное увлечение. Николай Калько собирает прозвища полешуков. В его блокноте уже более ста неофициальных имён, большинство из них подкреплены историями своего происхождения.

«Смиховыско»

— Однажды знакомый рассказал историю о том, как в деревне Ставок Пинского района сучка половину деревни сожгла, — рассказывает Николай о первых шагах в своем необычном увлечении. — Дело было так. Мужики выпивали и, будучи навеселе, решили пошутить, или, как они на местном наречии говорят, «смиховыско» устроить. Привязали сучке пучок сена к хвосту и подожгли. Думали, животное побежит по дороге, а они будут смеяться. А сучка помчалась прямиком в сарай. Тот загорелся, от него — другой. В итоге огонь уничтожил полсела. Позже я узнал, что на самом деле события эти происходили не в Ставке, а соседней с ней деревне Красиево. После пожара её жителей стали дразнить «Забыгай, пырыймай, сучка городы смалыть». А звать – «забыгаямы».

Поскольку рядом находятся Ченчицы, Новоселье, Рудавин, Ставок и все они вместе с Красиево давно образуют единый без видимых границ жилой массив, то данную историю сегодня приписывают всем пяти населённым пунктам. Потом я услышал другую дразнилку, третью… Так родилась идея переносить все истории на бумагу. Я ремесленник, раньше торговал на рынке своими изделиями, сегодня – на пинской пешеходке. Ко мне подходит много народу. Во время общения, если слышу сельский говор, спрашиваю, откуда родом, как дразнят деревню и её жителей. Бывает, человек охотно идёт на контакт, а бывает, уклоняется от разговора. И это понятно…

«Блынци»

Есть в собрании народных прозвищ широко известные истории, а есть полузабытые. Вот одна из них. «Оховци! Пычитэ блынци, наидайтэся да в Германию одправляйтэся». Оказывается, во время войны по деревне Охово Пинского района ездили немцы на машине с громкоговорителем и через переводчика на местном наречии агитировали гражданское население добровольно переезжать на жительство в Германию.

«А шо покойник…»

– Что же касается сучки, то это самый «страшный зверь» на Полесье, – сокрушается Николай Иванович. Сколько беды она натворила! В Овсемирове Столинского района, например, озеро «спалила»! Как и в Красиево, мужики там тоже «пошутили». На их счастье, животное побежало не в деревню, а к воде. Дело было ранней весной. По всему озеру стоял прошлогодний сухой камыш. И он загорелся. Озеро заполыхало… В Новом Дворе тоже «гозыро спалыла», в Качановичах  – «поила помидоры», в Полхово – «парыш выила». Все эти деревни в Пинском районе.

А в Перерубе Ивановского района сучка «остановила» похоронную процессию. По какой-то причине перерубцы решили истребить в деревне всех собак. И почти добились своего. Но однажды в селе были похороны. Несут односельчане покойника на кладбище, а тут сучка откуда ни возьмись на дорогу выскочила. Так они гроб на дорогу поставили и все бросились её ловить. «А как же покойник?», — спросил Николай у человека, рассказавшего эту историю. «А шо покойник… Ныкуда вин ны дыныца, а сучка могла втычы…»

— И что, поймали?

— История об этом умалчивает…

«Шпалю!»

В деревне Бастычи, что под Пинском, людей зовут «светопаламы». А почему так? Там постоянно что-то горело. А ссоры между соседями заканчивались прямыми угрозами: «Шпалю!» И угрозы эти имели основание быть в точности исполненными. А вот от одного из «светопалов» довелось слышать другое объяснение частым пожарам. Люди поджигали свои старые хаты, чтобы получить страховку за них, а потом на эти деньги строили новые. Но уже в Пинске, на Белявщине. Только «грымнет» на улице – народ уже гадает кто в этот раз гореть будет. «Выйды ср..ы, выйды сц..ы – Бастычы горэть», говорили в соседних деревнях. 

«Совы»

Жителей Твердовки, Тепенца на Пинщине звали «совы», «бо в ночы добрэ бачать».

В Овсемирове Столинского района, рассказывают, когда-то два местных парня сову по кладке водили. «Прикалывались», как сегодня говорят. Раньше ведь Полесье было сплошным болотом, все передвижения осуществлялись по кладкам.

Так вот эти молодцы якобы поймали сову, взяли её с двух сторон за крылья и учили ходить по кладке. Сами при этом находились по грудь в воде. С тех пор овсемировцев совами зовут. Следует отметить, что совы — довольно распространённая кличка на Полесье. Так дразнили людей в Охово Пинского района. Потому что когда в окрестных деревнях коров уже на пастбище выгоняли, здесь только доить поднимались.

«Воронякы»

— Известная также кличка «воронякы», — перебирает свои записи собиратель прозвищ. –  Я долго не знал, в чём причина. А потом один дед рассказал историю происхождения этой дразнилки. Оказалось, в некоторых деревнях воронят ели. Когда они совсем молодые и ещё не питались падалью, то мясо у них довольно неплохое на вкус. «Воронякамы» звали жителей Галево, Поросцов в Пинском районе, Отолчиц, Каролина в Ивановском.

Ярмо на «жука»

Проживающих в Парохонске Пинского района дразнили «ярмо» и «жуки». «Жуком» звали быка, которого они здесь поднимали на дуб, чтобы примерить будущее ярмо. Похожие истории приписывают деревне Ракитное в Лунинецком районе. Но это, скорее всего, устное народное творчество, заключает собеседник.

«Жырыбятныкы»

Многие прозвища произошли от нехороших поступков. В былые времена все человеческие пороки, к примеру, кражи, порицались обществом. Оно имело большое влияние на каждого своего члена. В Торгошицах Пинского района украли сыр. В итоге наказали всю деревню, жителей которой стали звать «сырныкамы». Кто украл и когда, уже никто не помнит, но прозвище прикипела на века. В Колодеевичах на Пинщине на свадьбе стащили каравай и поставили его на уборную. С тех пор вся деревня — «каравайныки». В Яечковичах Ивановского района — тоже «жырыбятныкы».

«Булявныкы»

В Теребне Лемешевичского сельсовета на Пинщине — «булявныкы». Раньше здешний народ делал из дерева булявы и этим орудием глушил рыбу по первому льду. Однажды во время метели сюда заглянули сборщики налогов. Они боялись заблудиться и попросили для себя проводников. Несколько человек вызвались помочь им. Но по дороге убили сборщиков налогов, деньги присвоили себе, а тела опустили под лёд. А ещё их называли «крышанами», потому что всегда голодные были, одной картошкой питались.

Як «кобыла яйцэ знэсла»

Жителей деревни Федоры Столинского района, Мерчицы и Лосичи Пинского района в округе звали «ковтунами», связано это было распространённым ранее заболеванием. В Кривичах Пинского района — «покладами». Люди работали в поле, там же сели пообедать, а кобылу пустили пастись. Потом отец отправил за ней своего малолетнего сына. Тот пошёл, а в этот момент кобыла как раз жеребилась. Ребёнок увидел что-то мокрое, круглое, непонятное, перепугался, прибежал к отцу и кричит: «Кобыла яйцэ знэсла!». С тех пор кривичей «покладамы» и кличут. Есть ещё одно шутливое объяснение появления такого прозвища. Якобы в Кривичах кобыла «знэсла яйцэ». Хозяин лошади испугался и решил отвезти яйцо в соседнюю деревню Теребень, чтобы там подкинуть. Но теребенцы этого мужчину поймали и заставили отвезти яйцо обратно. 

«Полукушкы»

Население Хлебов Пинского района специализировалось на изготовлении плетённых из лозы скрынь для гужевых повозок и отвозило их на продажу в Пинск, Иваново… Поскольку скрыни эти состояли из двух половин, то их называли «полукушкамы». А люди заработало себе соответствующее прозвище.

Профессиональные прозвища были у жителей Малой Плотницы в Пинском районе – «дыруны», они драли кору с лозы, плели из неё разные изделия и носили в Пинск на базар. В Ганьковичах на Пинщине людей звали – «буркы», они специализировали на пошиве зимней обуви. Жителей Мотоля в Ивановском районе называли – «кожушныкы», там выделывали овчины и шили кожухи. 

По словам Николая Ивановича, особенно грешит прозвищами заречная за Припятью зона, включая украинскую часть Полесья, которая раньше была в Пинском повете. Здесь проживало много шляхты. Мужики шутили над ней, она – над мужиками. Споры частенько возникали из-за земли. 

Работа по сбору этнографического материала продолжается и её хватит на многие годы, уверен Николай.