Что говорят о новом глобальном конфликте западные политики?
Всего лишь за одну неделю сразу несколько очень влиятельных государственных деятелей США и ЕС в своих речах признали, что мир находится в состоянии глобального противостояния. Также они обозначили стороны этого мирового конфликта и заявили, что демократиям придется вести войну против альянса террористов и диктатур до победного конца, пишет независимое издание.
Президент США Джо Байден в обращении к американцам обосновывал необходимость выделения 100 миллиардов долларов для помощи союзникам (в основном Украине, но также Израилю и Тайваню). Признавая, что ХАМАС и Путин представляют собой разного рода угрозы, Байден нашел у них общее стремление «полностью уничтожить соседнюю демократию»: «Цель существования ХАМАС — разрушение государства Израиль и убийство еврейского народа. Тем временем Путин отрицает, что Украина имеет или когда-либо имела настоящую государственность. Он утверждает, что Советский Союз создал Украину. И всего две недели назад он заявил миру, что если Соединенные Штаты и наши союзники уйдут, то Украине останется, цитирую, неделя на существование».
Также американский президент считает, что попустительство диктаторам вроде Путина и террористам вроде ХАМАС приводит к одинаковым результатам: «Знаете, история научила нас, что, когда террористы не платят цену за свой террор, а диктаторы не платят цену за свою агрессию, они вызывают еще больший хаос, смерть и разрушения».
А общий посыл выступления Байдена заключен вот в этой фразе: «Мы не дадим террористам вроде ХАМАС и тиранам вроде Путина победить. Я не позволю этому случиться».
В этот же день председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен выступала в институте Хадсона в Вашингтоне. В своей речи она тоже фактически поставила знак равенства между террористами из ХАМАС и Россией: «Владимир Путин хочет стереть с карты мира Украину. ХАМАС при поддержке Ирана хочет стереть с катры мира Израиль. Мы должны защищать демократии. <…> Россия и ХАМАС похожи. Как сказал президент Зеленский, их суть одна. Они намеренно искали невинных мирных жителей, включая детей и младенцев, чтобы убить и взять их в заложники. Это варварский способ ведения войны. И если эту заразу не остановить, она может распространиться из Европы на Ближний Восток и в Индо-Тихоокеанский регион».
Лидер республиканского меньшинства в сенате Митч Макконнелл, который в силу занимаемой должности должен оппонировать Байдену, в своей оценке нынешней геополитической ситуации выразил с ним единодушие. В интервью для Fox News он не только очертил контуры оси зла, но и назвал Китай, Россию и Иран непосредственной угрозой для США.
«Во многих отношениях мир сегодня находится под большей угрозой, чем когда-либо при моей жизни», — отметил 81-летний политик, родившийся в 1942 году и заставший окончание Второй мировой войны, Корейскую и Вьетнамскую войны и Карибский кризис.
Назвав Иран «спонсором терроризма» в связи с тем, что он продает свои дроны России, Макконнелл тоже связал воедино российское вторжение в Украину и атаку ХАМАС на Израиль. И отметил глобальное значение поддержки Украины: «Если россияне не потерпят поражения (в Украине — Прим. ред.), они в следующий раз нападут на страну НАТО. <…> И представление о том, что Украина почему-то не беспокоит наших азиатских союзников, совершенно не верно. Премьер-министр Японии сказал, что если вы хотите отправить послание председателю Си (лидеру Китая Си Цзиньпину — Прим. ред.), бейте россиян в Украине. Южных корейцев, японцев, тайваньцев интересует то, что происходит в Украине, потому что они знают, что председатель Си наблюдает за этим».
Почему новый глобальный конфликт можно считать холодной войной?
У обеих холодных войн довольно много общего. В первую очередь это их причины и характер. Но начнем с названия. Почему вообще противостояния планетарного масштаба, унесшие множество жизней, называют «холодными войнами»?
Холодной войной считают конфликт между сверхдержавами СССР и США, а также их союзниками, начавшийся вскоре после окончания Второй мировой войны и завершившийся падением Берлинской стены в 1989 году и распадом Советского Союза в 1991. «Холодной» эта глобальная война называется в противовес обычной, «горячей», потому что в ее ходе не было полномасштабных боевых действий между армиями главных участников. Обе сверхдержавы и их ближайшие союзники по НАТО и Организации Варшавского договора старательно избегали прямого военного столкновения, чтобы холодная война не превратилась в настоящую, «горячую» и мировую.
Поэтому для жителей СССР, Европы и Северной Америки четыре десятилетия этого противостояния действительно могли показаться совсем не «горячими»: на территории их стран не падали бомбы, их города не уничтожались ракетными ударами, а жители не становились беженцами. Но в то же время на удаленных театрах военных действий люди погибали сотнями тысяч.
По этой же причине термин «холодная война» вполне годится и для описания нынешнего конфликта. Его главные, ключевые участники еще ни разу не воевали друг против друга, и «горячая» война обходит их территории стороной. Если в этот момент вы задались вопросом, как же быть с ударами украинских беспилотников по территории России (ведь в этом случае непосредственно страдает уже один из участников конфликта) или со столкновением россиян и американцев на территории Сирии в 2018 году — вы совершенно правы, эти события происходили. Но никакой ошибки здесь все равно нет — к этому мы вернемся чуть позже.
Что общего в причинах старой и новой холодных войн?
Обе они начались из-за желания некоторых стран установить новый мировой порядок.
Холодную войну уже в ее ходе часто называли «Третьей мировой войной». И дело здесь не только в ее планетарном масштабе. Все предыдущие мировые войны (две «горячие» и одна холодная) начинались как спор о мироустройстве, мировом порядке.
Нынешняя холодная война тоже выглядит как попытка уничтожить старый мировой порядок и построить новый. Систему международных отношений, сложившуюся после распада СССР и мировой социалистической системы, часто называют «однополярным миром», самой влиятельной страной которого оказалась единственная уцелевшая сверхдержава — США. О том, что однополярный мир «изжил себя» и не должен быть основой системы международных отношений, постоянно твердят высокопоставленные российские и китайские политики. А в самих США тоже считают, что Китай и Россия бросают вызов мировому порядку. Правда, его основой американцы называют не свое доминирование, а уважение территориальной целостности других стран и соблюдение прав человека.
Условной точкой отсчета для нынешней холодной войны вполне можно считать так называемую Мюнхенскую речь российского президента Владимира Путина, которую он произнес 10 февраля 2007 года на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности. Политик тогда заявил, что существующий миропорядок в виде однополярной системы для него неприемлем, что независимая внешняя политика является привилегией, которой якобы всегда пользовалась и планирует пользоваться Россия. Все это, разумеется, сопровождалось упреками в адрес США по поводу пренебрежения основными принципами международного права.
Уже через год после этой речи миру представился случай разобраться в том, как может выглядеть верховенство международного права в предложенном Россией мировом порядке. На примере войны в Грузии, после которой РФ признала независимость двух отторгнутых с от этой страны регионов, стало понятно, что в новом мировом порядке международное право будет «правом сильного» — а на самом деле бесправием тех, кто более слаб. Еще через шесть лет предложенный Путиным новый мировой порядок продемонстрировал свое отношение к принципам международного права с помощью аннексии Россией украинского Крыма и начала войны на Донбассе.
Чем похожи друг на друга обе холодные войны?
Очень многие события, происходившие во время первой холодной войны, в том или ином виде повторяются и в ходе этой. К их числу относятся:
- появление железного занавеса;
- формирование и расширение военных и политических блоков;
- активизация разведывательной деятельности — как с помощью шпионов, так и с помощью технических средств;
- вторжение в государства, склоняющиеся к вступлению в противоположный военно-политический блок, с целью свергнуть их правительства и установить над ними полный контроль;
- периодически возникающие международные кризисы, которые ставят мир на грань новой горячей войны;
- ярко выраженное использование спорта в политических целях (вроде бойкотирования Олимпийских игр или других соревнований).
Как и прошлая, так и современная холодные войны — это не однородные процессы, протекающие с одинаковой интенсивностью. В первой холодной войне серьезные обострения (вроде Карибского или Берлинского кризисов, Корейской войны или войны в Афганистане) чередовались с относительно спокойными периодами.
Похожую ситуацию мы видим и в текущей холодной войне. Первая попытка разрядки в ней произошла в 2009 году — уже через два года после того, как Путин бросил вызов старому мировому порядку в Мюнхене и менее чем через год после российско-грузинской войны. Тогда в Женеве госсекретарь США Хиллари Клинтон подарила российскому министру иностранных дел Сергею Лаврову символическую «кнопку перезагрузки» (правда, слово «перезагрузка» было написано с ошибкой как «перегрузка»).
Нынешний момент в текущей холодной войне, когда ведущие политики западных стран отбросили излишний политес и в открытую заговорили о формировании «оси зла» из числа ключевых противников по глобальному конфликту, очень напоминает 1983 год. Тогда в заключительной части своей знаменитой речи перед Национальной ассоциацией евангелистов США во Флориде президент США Рональд Рейган коснулся международной обстановки. Оправдываясь перед верующими людьми за большие расходы на военные цели, он назвал противоположную сторону холодной войны — то есть СССР — империей зла.
Кроме того, Рейган в этой же речи принял вызов, брошенный Советским Союзом мировому порядку с помощью вторжения в Афганистан: «Я полагаю, что мы примем вызов. Я полагаю, что коммунизм — это грустная, причудливая глава в человеческой истории, чьи последние страницы теперь пишутся. Я верю в это, потому что источник нашей силы в поисках человеческой свободы не материален, а духовен. И потому что это не знает никакого ограничения, это должно ужаснуть и в конечном счете одержать победу над теми, кто поработил их собрата».
Недавние высказывания Джо Байдена, похожие по тональности на речь Рейгана 40-летней давности, тоже выглядят как принятие брошенного существующему мировому порядку вызова, на который нельзя закрыть глаза. В прошлый раз это стало началом финального раунда холодной войны. Очень может быть, что сейчас мы тоже находимся примерно в этой точке. Напомним, что в прошлый раз финальный раунд завершился через восемь лет распадом СССР и полной победой западного мира.
А какие у двух холодных войн есть отличия?
Прошлый и нынешний конфликты отличаются идеологическим обоснованием, набором ключевых участников и их ролями.
Холодная война в XX веке выглядела как столкновение двух политических систем — демократической с одной стороны и коммунистической — с другой. В нынешней войне общий идеологический фундамент остался лишь у одного из блоков — западного, к которому тяготеют демократические государства и общества. Хотя главный оппонент США и в этой холодной войне (Китай) является государством под властью коммунистической партии, ни о какой «мировой социалистической системе», как во времена СССР, сейчас речи не идет.
На этот раз вызов мировому миропорядку брошен группой стран с очень разными по происхождению и сущности авторитарными и тоталитарными политическими режимами. Сложно представить, что еще, кроме наличия общего врага, может объединять атеистический и коммунистический Китай, теократическое исламское государство Иран и авторитарную «суверенную демократию» в лице России.
Главными действующими лицами первой холодной войны были США и СССР. Коммунистический Китай в начале выступал как союзник Советского Союза. Но после смерти Сталина и окончания Корейской войны Пекин начал отдаляться от Москвы, создал свой немногочисленный альтернативный коммунистический блок (включавший в разное время такие страны, как Албания и Кампучия «красных кхмеров»). А 1970-х годах Китай и вовсе нормализовал отношения с США и на завершающем этапе холодной войны выступал как противник Советского Союза.
В нынешней холодной войне главной силой, которая противостоит США, скорее, нужно считать Китай. Он обладает второй по объему ВВП экономикой на планете (17,9 трлн долларов в 2022 году — против 25,5 трлн у США и всего 2,2 трлн у России; таким образом, российская экономика — это всего 12% от китайской). Москва на этот раз выступает лишь младшим партнером Пекина.
Здесь мы снова возвращаемся к главному свойству холодной войны, с описания которого начинался этот текст. Холодным подобный конфликт называется по той причине, что боевые действия в нем не происходят на территории основных, главных участников (в нашем случае — Китая и США). В то же время, например, украинские дроны, бьющие по стратегическим бомбардировщикам на российской территории — это еще одно подтверждение тому, что Россия в нынешней холодной войне — уже не центр силы, а второстепенный союзник в составе одного из блоков.
Добавим еще, что российские политики и пропагандисты (а вместе с ними и их белорусские коллеги) очень любят говорить, что Запад руками Украины ведет против России прокси-войну (то есть такую войну, в которой противники пытаются достичь своих собственных целей, ведя боевые действия на территории третьих стран с помощью их армий). А украинскую армию, соответственно, называют прокси-армией Запада. Если отнестись к этому неочевидному умозаключению всерьез, то с не меньшей уверенностью можно утверждать, что и российскими руками в Украине против Запада воюет Китай. А армия РФ в таком случае является не более чем прокси-армией КНР.
Что все это значит для Беларуси?
К сожалению, ничего хорошего.
В первой холодной войне Беларусь (как и Россия с Украиной) входила в состав СССР — одной из сверхдержав, которые дирижировали конфликтом в остальном мире. Для Беларуси та война была действительно холодной — и соприкасаться с ней приходилось лишь косвенно: через информационные сообщения об очередных вооруженных столкновениях или участием в гонке вооружений (которое явно не делало белорусов богаче). В худшем случае на родину приходили цинковые гробы с молодыми мужчинами, погибшими, например, в Афганистане или в Анголе. Но в самой стране все это время было мирно.
В нынешнем глобальном конфликте Беларусь по воле ее нынешнего политического руководства — это довольно незначительный участник одного из блоков, который вдобавок находится прямо на линии соприкосновения между ними. В 2022 году, в начале российского вторжения в Украину, граница Беларуси с Украиной на короткое время уже превращалась фактически в линию фронта. Вряд ли кто-то сможет дать гарантию, что этого не произойдет снова, а последствия для жителей нашей страны не будут более трагическими, чем тогда.
