Как «Медиа-Полесье» рассказывало ранее, в 2020 году 32-летний судья Алексей Пацко из Пинска решил покинуть свою должность. Он не скрывал, что причиной стали августовские события в стране. В мае 2021 года с обыском пришли на новое место работы Алексея, а также задержали его мать. Основанием для обыска стала санкция, выданная прокурором города. Во время обыска забрали технику и документацию. Сам экс-судья коротко прокомментировал это так: «Я нахожусь за границей – уехал недавно, потому что понял, что вскоре за мной придут. Так считать были основания».

Как сложилась судьба Алексея Пацко, экс-судья рассказал в интервью «Свободе».

Летом 2021 года Алексей с женой, тремя детьми и матерью оказался в украинском Ирпене. Как и у многих белорусов, были проблемы с легализацией, ведь получить вид на жительство в Украине ещё до войны было довольно сложно. Семья Пацко обратилась в посольство Германии. Их включили в программу поддержки белорусов, которые могут жить и работать в Германии по гуманитарным соображениям. Осенью 2021 года семья переехала в Европу.

«Первым шагом было бегство от репрессий. Во-вторых, решить, что делать дальше? Если вы отвечаете только за себя, это одно. Но у нас трое детей, это вопросы образования, здоровья, развития. Программа в Германии предусматривает определенные льготы во время обучения, интеграцию в немецкое общество, языковые курсы. И вы легально проживаете в стране. Дети здесь ходили в школу», – говорит Алексей.

По словам Алексея, поначалу семье было довольно тяжело в чужой стране: другое общество, порядки, законы, другой вклад в жизнь, и всё другое. Адаптироваться в Германии помогли белорусы из диаспоры. Семье выделили небогатое жильё, без роскоши, но жить можно.

Как рассказал Алексей, дети адаптировались к школе в течение года. Программа в Германии продуманная, нагрузка на детей равномерная. С началом войны в школе добавились русскоязычные ученики: беженцы из Украины и бывшие жители Казахстана, переехавшие по программе поздних иммигрантов. Обучение предусмотрено и для взрослых – если хочешь учиться, тебя будут поддерживать на всех этапах.

Вся семья Алексея ходят на интеграционные курсы – изучают язык, местные особенности законов, медицину, трудоустройство. Семья получает социальную помощь.

«Для местного уровня этого недостаточно, но по нашим меркам это нормально. Около 450 евро на взрослого и около 250-300 на ребенка», – рассказал пинчанин.

Первая цель – выучить язык. «Мы к ней идём, без хорошего языка трудно устроиться на хорошую работу. Помимо языка есть множество вариантов подтвердить диплом, пройти курсы, получить образование. Спектр достаточно широкий, если знать язык», — говорит Алексей.

Алексей не жалеет о своем поступке. Но, конечно, семья жалеет, что их нет дома, что они потеряли круг общения – близких, родных.

«Материальные вещи для нас на втором плане. Жаль, что эти цепи рассыпались, твой мир, в котором ты жил, не с тобой. Онлайн-отношения – это не то. Конечно, я хотел бы вернуться домой. Нам, конечно, тяжело, как бы мы ни были здоровы в финансовом плане, потому что в этом плане у нас ситуация лучше, чем у многих», — говорит Алексей.

Они живут в маленьком городке, белорусов здесь нет. Бывшие коллеги не поддерживают с ним отношений. По мнению Алексея, они сделали это из страха, а не из-за несогласия с его взглядами.

Бывший судья говорит, что его беспокоит закрытость почти всех политических процессов. «Это признак негласности, общественного контроля, но публичность — один из принципов судебного процесса. В «нормальном» суде могут быть закрыты только отдельные процессы, то есть «закрыта» может быть только часть процесса, а не весь процесс. Трудно говорить о справедливости и объективности. Конечно, каждое решение нужно рассматривать индивидуально, но с точки зрения обывателя назвать суды справедливыми нельзя», — считает Алексей.

Как именно будут проходить заочные суды над «экстремистами», он пока точно не знает, имущество белорусских эмигрантов планируют конфисковать в заочных судах, но сам бывший судья пока не видел правовых норм.

«Удивительно, что сейчас говорят о конфискации имущества, а такую меру исключили из законодательства. Однако, зная, как работает эта система, они, конечно, придумают какие-то варианты. До 2020 года суды шли по пути декриминализации и унификации законодательства, делали то, что советуют международные институты. А тут такие резкие маневры. Это какая-то «экстраординарность». История не о справедливости, а о сведении счетов, мести», – считает бывший судья.

Алексей говорит, что его семья живет тем, что они в Германии надолго.

«Это стратегия самосохранения. Потому что, если вы сидите и говорите: «Мы завтра поедем домой», это саморазрушительно. Вы не будете развиваться, что-то делать, вы будете просто сидеть и ждать, терять время. Если что-то изменится, то будем думать. Изменения в Беларуси – неизбежный процесс. Но это вопрос времени. Я разговариваю с людьми в Беларуси. Говорят, что внешне все спокойно, такой монолит и стабильность. Но внутренне – ощущение пробки над болотом, полная разбалансировка механизмов. Никаких положительных эмоций у людей нет. Рано или поздно эта стабильность треснет и рухнет. Вопрос в том, как долго это продлится. Чем дольше это займет, тем меньше людей вернётся. Особенно, если в семьях есть дети, которые поехали сюда учиться и нашли друзей. Это годы психоэмоционального развития. Через десять лет дети на предложение вернуться домой скажут – «Наш дом здесь!», – размышляет Алексей.

Пока семья Пацко планирует осенью сдать экзамены по немецкому языку и начать искать учёбу и работу.

Чтобы следить за важными новостями, подписывайтесь на наш канал в Telegram и группы в социальных сетях: Вконтакте, Одноклассники, Facebook, Instagram.