10 ноября 2024, воскресенье10:25

Общество

31 год назад произошла авария на ЧАЭС

26 апреля 2017, 19:19

В 2016 году корреспондент Медиа-Полесья побывал в Чернобыле и Припяти, напомним нашим читателям эти репортажи. От деревни Гдень, в которой живут стойкие белорусы,  до Чернобыля около 30 километров. Но сейчас, чтобы добраться туда,  надо сделать огромный крюк длиною более 300 километров, через белорусско-украинский погранпереход Комарин-Славутич, далее на Киев и до Чернобыля. По дороге в Чернобыль […]

В 2016 году корреспондент Медиа-Полесья побывал в Чернобыле и Припяти, напомним нашим читателям эти репортажи.

От деревни Гдень, в которой живут стойкие белорусы,  до Чернобыля около 30 километров. Но сейчас, чтобы добраться туда,  надо сделать огромный крюк длиною более 300 километров, через белорусско-украинский погранпереход Комарин-Славутич, далее на Киев и до Чернобыля.

По дороге в Чернобыль проезжаем множество украинских сёл и малых городков. Состояние дорог и общественных зданий довольно плачевное, а вот личные дома и приусадебные участки украинцы содержат в образцовом порядке.

На въезде в 30-километровую зону отселения – КПП «Дитятки». На КПП журналистов из Беларуси встречает Виктор Вербицкий, который работает координатором спасательных служб на территории ЧАЭС.

Виктор Вербицкий родился и жил до 10 лет в белорусском Борисове. Потом с родителями переехал в Узбекистан. После службы в армии окончил университет и работал инженером на ЧАЭС. Во время аварии с семьёй находился в соседнем городе Припять

Зона отчуждения включает в себя 30-километровую зону, 10-километровую зону и площадку ЧАЭС. Для въезда на эти объекты необходимо пройти через контрольно-пропускные пункты

Вежливый милиционер сверяет наши паспортные данные с заранее поданными списками. Легально в зону могут попасть работники, родственники «самосёлов» и туристы. Работники имеют соответствующие пропуска, «самосёлы» сами решают, кому давать разрешение на въезд, а туристы должны оплатить сбор в 500 гривен, плюс 120 гривен за страховку и передвигаться по зоне только с назначенным сопровождающим.

На КП, при выезде из зоны проверяются транспорт и люди на загрязнённость радиоактивной пылью

По словам Виктора Вербицкого, «самосёлы» – это местные жители, которые, несмотря на опасность, не желают никуда уезжать. Они не любят, когда их называют «самосёлы». Их здесь порядка 70 человек – это люди в возрасте, и администрация зоны приняла решение их не трогать, а дать спокойно дожить свой век.

Чернобыльская пуща

По дороге в Чернобыль встречаются заброшенные строения

– Им тут даже лучше, чем на «большой земле»: привозят пенсию, продукты, бесплатно приезжают врачи. Им тут спокойно, так как в зоне запрещены митинги и агитация, нет тинэйджеров и байкеров. Некоторые бабушки даже зарабатывают на интервью, просят 50 долларов за комментарий – так их разбаловали западные журналисты, – рассказывает Виктор Вербицкий.

Говорят, что за последнее десятилетие зону посетили более 40 тысяч туристов. Раньше было довольно много нелегалов, особенно после выхода компьютерной игры S.T.A.L.K.E.R. – тогда за адреналином много приезжало молодёжи из России. Но теперь, по утверждению Виктора, таких единицы. С каждым годом правила пребывания в зоне ужесточаются, а после начала войны с Россией много чего стало засекречиваться.

Картина на фасаде дома – аисты спасаются от излучения

Виктор Вербицкий настаивает, что его организация не занимается туризмом, а организовывает сопровождение людей, посещающих зону, для получения дополнительной информации.

Туристам можно находиться в зоне только до 18.00, после 20.00 запрещается движение транспорта. Зону охраняют 500 милиционеров, охранные службы и Нацгвардия. Контроль ведётся на земле, на воде и в воздухе, поэтому более 90% нелегалов вылавливаются. Украинцев штрафуют, а иностранцами занимается СБУ (аналог нашего КГБ).

В Чернобыле есть специальная площадка, где художники со всего мира делают памятники-инсталляции, посвящённые аварии на ЧАЭС

Аллея с названиями отселённых и захороненных населённых пунктов

Скульптура Ленина была в каждом городе СССР

Городу Чернобыль более 800 лет. Сегодня он как бы застыл во времени. Чистые улицы, много зелени, одно-двухэтажные дома, среди которых много заброшенных. Несколько десятков жилых домов, переделанных в общежития, находятся в центре города. Есть несколько магазинов и кафе.

До аварии на ЧАЭС численность населения здесь составляла примерно 13 тысяч человек, сейчас – около 4 тысяч. В основном это лесники, экологи, учёные, персонал ЧАЭС, правоохранители. Работают в Чернобыле вахтами «4 на 5», а для некоторых специалистов «15 на 15» (то есть 15 суток на работе 15 дома).

В подобных домах-общежитиях живут работники зоны отчуждения

Магазин

Заброшенный старинный особняк

– Работа в зоне отчуждения – это осознанный риск, – говорит наш сопровождающий. –  Сейчас радиационный фон в миллионы раз ниже, чем в момент аварии. Поэтому, если соблюдать правила и нормы безопасности, то последствия будут минимальными. Например, асфальт на дорогах мылся и на нём радиоактивный фон в норме, а если отойти с дороги не несколько метров, то фон сразу же повышается.

Если сойти с дороги на обочину, радиационный фон увеличивается в несколько раз

Дозиметр =Терра= белорусской разработки. 3 тысячи таких приборов купили японцы после аварии на АЭС в Фукусиме. У белорусских дозиметров малая погрешность измерения

Владимир Вербицкий получил 5 предельно допустимых норм радиации (25 рентген). По советским законам, он должен был в течение 5 лет проходить реабилитацию с сохранением зарплаты. А зарплата у него была 1.300 рублей в месяц (при 100 рублях средней по стране). Но, дозы облучения стали засекречивать, законы просто не исполнялись

Владимир рассказывает, как в первые часы после аварии действовал персонал станции:

– Слово патриотизм тогда было не пустым. Сотрудники станции осознанно рисковали жизнью, чтобы начать ликвидировать последствия аварии. Но каждый по-своему оценивает их героизм. Например, один мой товарищ в момент аварии был на станции, он получил 400 рентген облучения. Его вывезли в Москву, где он, как растение, пролежал более 5 лет, потом пришёл в себя. Так вот, он на себе вытащил сотрудника, который получил дозу 700 рентген и умер, а позже его родственники сказали, что мой товарищ им прикрылся, чтобы жизнь свою спасти.

Село Копачи было настолько загрязнено, что его пришлось захоронить. На момент аварии там проживало более тысячи человек. Жители отселённых деревень раз в год, на Радуницу, приезжают на малую родину

Рядом с этим местом был так называемый «Рыжий лес», деревья которого были обожжены излучением. Его потом тоже захоронили в специальной траншее

– После 1986 года природа долго отходила от радиационного шока. Здесь весной позже распускались деревья, а осенью позже опадали листья. В мае, после аварии, ехали по дороге в Припять, так не могли проехать из-за убегавших из леса жучков-паучков и ящериц. Они сплошным потоком ползли через дорогу. Я не думал, что их столько много, – рассказывает Виктор Вербицкий.

В 2007 году при поддержке группы международных доноров началось строительство Укрытия №2 и хранилища отработанного ядерного топлива. На него выделено более 2 миллиардов евро. Укрытие №2 – это защитный купол-арка (высотой – 108 м, длиной – 162 м, шириной – 257 м), в котором находится оборудование для извлечения из разрушенного 4-го энергоблока радиоактивных материалов. Для обеспечения безопасности рабочих строительство ведут  не над самим повреждённым реактором, а на специально оборудованной площадке в стороне от него. После завершения работ купол  весом 29 тыс. тонн по рельсам надвинут на старый саркофаг и загерметизируют. Новое укрытие рассчитано на 100 лет эксплуатации.

Хранилище отходов

Недостроенные 5 и 6 энергоблоки ЧАЭС

Река Припять. Её воды вымывают радиацию и несут ниже по течению, но Беларусь находится выше этого места, поэтому нам опасность не грозит

Слева купол нового саркофага

Подъезжаем к площадке взорвавшегося 4-го энергоблока. Дозиметр в руках Виктора начинает угрожающе пищать. Подходим к памятнику ликвидаторам аварии. От него до 4-го энергоблока 300 метров. Гаммафон достигает 760 микрорентген в час, в сотни раз превышает нормальный в 10 микрорентген (в салоне микроавтобуса было 16 микрорентген). Фотографировать можно не всё, но мы ухитряемся сделать несколько фото.

Первый саркофаг, был построен за 6 месяцев. Он выполнил свою функцию и распространение радиации было остановлено. Укрытие было рассчитано на 30 лет эксплуатации и стало постепенно разрушаться.

На строительстве нового укрытия работает около 3 тысяч человек из США, Польши, Турции, Италии, Украины. Работы должны завершиться в 2016 году. Украинские рабочие  получают 8 – 10 тысяч гривен зарплаты (300 – 400 долларов США). но есть виды работ, на которых можно находиться человеку не более 15 минут в день. Выбирается дневная доза облучения и людей сразу же вывозят в чистое место.

Рабочие, которые участвуют в строительстве нового укрытия, уезжают с объекта

Высота нового саркофага более 100 метров и на его крыше работают люди

Когда мы уходили от опасного места, к памятнику неожиданно выбежал щенок, произошла трогательная сцена

Несмотря на страшные последствия аварии на ЧАЭС, Виктор Вербицкий считает, что атомная энергетика – перспективное направление. Это дешёвая энергия и передовые технологии. И если соблюдать все нормы и правила эксплуатации, то она себя оправдывает.

Правда, некоторые специалисты не соглашаются с этим мнением – строительство АЭС требует огромных средств, станция будет работать около 40 лет, а потом ещё лет 30 её надо будет выводить из эксплуатации, при этом на её территории будут захоронены радиоактивные отходы. Возможно, что Беларуси лучше держаться подальше от мирного атома.


Снимок носит иллюстративный характер / Фото: msavto.by