Засели за карты. Минск хочет ресурсов подешевле, Москва – интеграции поглубже

Александр Лукашенко был сама любезность, принимая 16 апреля во Дворце независимости российского премьера Михаила Мишустина: «…Я вам благодарен, что вы, выполняя поручение президента, приехали сегодня со специалистами для того, чтобы рассмотреть одну из важнейших наших проблем».

Речь идет о сближении налоговых систем двух стран. Мишустина как свою тяжелую артиллерию подключил к решению проблемы Владимир Путин.

«Углубление интеграции», новая серия

«Он (Путин. — А.К.) говорит: слушай, он (Мишустин. — А.К.) у нас профессор, а может, и академик. Послушай его, как он понимает ту систему, которую он выстрадал. Она нужна будет Беларуси. Я говорю: только благодарен. Спрашиваю: бесплатно. — Бесплатно», — так комплиментарно пересказал Лукашенко свой разговор на эту тему с российским президентом в Сочи 22 февраля.

Мишустин действительно в этом деле дока: десять лет возглавлял Федеральную налоговую службу России и, по отзывам, навел в этой сфере порядок, внедрил передовые технологии. Так что Путин направил его для прорыва на белорусском направлении.

Это новая попытка Москвы продавить подписание дорожных карт «углубления интеграции». При этом стороны сейчас, кажется, стараются избегать слова «углубление», но суть не меняется.

Мишустин на встрече с Лукашенко заверил, что интеграция — «это в пользу нашего Союзного государства, выгода, а ни в коем случае не какие-то поглощения». Но только бесконечно наивный человек (а белорусский вождь не таков) поверит, что все так безобидно. Равноправная интеграция с бывшей метрополией, у руководства которой осталось имперское мышление, при разности экономических потенциалов почти в 30 раз — это утопия.

И Лукашенко чует каждую западню не хуже своих яростных критиков. Потому, по сути, и сорвал в конце 2019 года красивый замысел подписать пакет дорожных карт к 20-летию Союзного государства.

В июле прошлого года посол Беларуси в России Владимир Семашко признался: в начале эпопеи с «углублением интеграции» Москва предлагала, чтобы Минск передал на наднациональный уровень 95% полномочий. Стоит вспомнить и о том, как случайно стала достоянием гласности 31-я (в прежней нумерации, сейчас в ней сам черт ногу сломит) дорожная карта, предполагавшая единую валюту и наднациональные органы.

Сближение — или унификация на российский манер?

Понятно, что если бы «углубление» пошло тогда по московской схеме, то от суверенитета Беларуси остались бы рожки на ножки. Впрочем, и сейчас угрозы ему не ослабли.

Тот же Семашко в недавнем интервью «Российской газете» сообщил, что ныне рассматривается 28 дорожных карт, поскольку «три карты — по унификации налогового законодательства и две карты по таможенному регулированию — слились в одну, 21 карта уже готова к подписанию».

Заметьте: у Семашко вместо эвфемизма «сближение» вырвалась «унификация». Вероятно, этого де-факто и добивается Москва. А если вообще без обиняков, то хочет перевести Беларусь на свою налоговую систему. Ну не станут же эту старательно выстроенную Мишустиным систему подгибать под нужды партнера, чей экономический вес — три с хвостиком процента от российского. Перейти же на российскую налоговую систему означает поступиться кусочком суверенитета.

Примерно того же российская сторона хочет добиться и в таможенной сфере. И цель не только в том, чтобы таким образом прекратить наконец шалости партнера с контрабандой из третьих стран. Сверхзадача всего пакета дорожных карт — как можно сильнее привязать Беларусь к России законодательно, институционально, в плане инфраструктуры.

Москва переключает на себя транзит из Беларуси

Да, что касается инфраструктуры, то здесь у Москвы явный успех. 16 апреля в Минске вице-премьер РФ Александр Новак заявил, что объемы перевалки белорусских нефтепродуктов через российские порты даже «несколько больше, чем планировалось». В свою очередь премьер-министр Беларуси Роман Головченко на встрече с российским коллегой сообщил, что Беларусь отгрузила через морскую инфраструктуру России уже более 220 тысяч тонн грузов.

Как известно, 19 февраля было подписано соглашение о перевалке белорусских нефтепродуктов через российские порты на Балтике. Предполагается перевалить 9,8 млн тонн грузов в 2021–2023 годах.

По словам Новака, на переговорах премьеров 16 апреля «обсуждалась возможность в будущем и другие продукты переваливать, транспортировать». По некоторым данным, речь может идти о калийных удобрениях, которые пока идут через литовскую Клайпеду.

Россия заинтересована в развитии сотрудничества с Беларусью в области перевалки грузов, подчеркнул Новак. Еще бы: во-первых, идут денежки российским железнодорожникам, портовикам и прочим; во-вторых, Беларусь сильнее привязывается к России в плане логистики, маршрутов экспорта. А это уже и фактор политики, рычаг влияния.

Белорусское же начальство, возможно, пока в эйфории от того, что наказало литовцев, отобрав у тех доходы от транзита. Но как бы не вышло потом, что наказали самих себя, попав еще в один российский капкан.

Москва, как видим, может сильнее привязать к себе партнера не только через дорожные карты. Возможно, в закрытой части переговоров на высоком и высшем уровне речь идет и о продаже российской стороне привлекательных для нее активов, и об усилении военного присутствия в Беларуси.

Но сейчас в Кремле, похоже, посчитали, что не грех напомнить ослабленному политическими передрягами белорусскому вождю и о дорожных картах. Чай, будет не так привередлив и упрям, как в 2019-м.

Кремль действует поэтапно

Цели Кремля понятны. Ему важно укрепить контроль над стратегически важной территорией, в том числе и на перспективу после Лукашенко, опутать Беларусь сетью зависимостей.

И хотя в 2019 году 31-ю карту договорились отодвинуть в сторону, где гарантия, что Кремль в какой-то момент не достанет ее из рукава? Если удастся унифицировать налоговую, таможенную, а потом и другие системы, то с российской стороны вполне логично будет поставить вопрос о наднациональных органах управления в этих сферах. И понятно, что рулить в таких структурах будет не Минск.

А там, глядишь, Москва аккуратно подведет партнера и к единой валюте, единой конституции. Тем более что эти вещи закреплены еще в союзном договоре 1999 года, под которым стоит подпись Лукашенко.

Почему же он, такой сверхчувствительный к угрозам своей власти, снова садится играть в эти дорожные карты? Ответим тоже вопросом, но риторическим: а куда ему деваться?

Дела в экономике и финансах неважные — и неуклонно ухудшаются. Растет дефицит бюджета, тают золотовалютные резервы, а по долгам платить да платить. На Западе, с которым горшки разбиты, сейчас денег не стрельнешь.

Интерес Минска состоит в том, чтобы добиться от Москвы, как твердят белорусские чиновники, равных условий хозяйствования (то есть более комфортных цен на энергоносители, условий доступа на российский рынок и пр.).

Ну, и просто деньжат хорошо бы еще одолжить. В частности, Лукашенко ранее предлагал, чтобы Москва дала использовать на другие нужды сэкономленный остаток ее кредита на строительство АЭС под Островцом. По некоторым данным, речь идет более чем о 3 млрд долларов.

Однако Кремль уже научен прежним опытом и не спешит давать блага авансом. Сначала, мол, карты подпишите, а потом пойдем в закрома. Может быть.

Дожмут ли белорусского вождя на этот раз?

Такой подход, ясное дело, не по нутру Минску. Так что вязкий торг продолжится.

16 апреля на переговорах с Мишустиным Головченко заявил, что хотя пакет соглашений по углублению интеграции «формально имеет высокую степень готовности», есть и «вопросы, по которым пока не достигнут консенсус в сущностном плане».

«В основном это вопросы, которые имеют практическую значимость для выравнивания условий хозяйствования наших экономических агентов», — пояснил белорусский премьер. И подчеркнул, что эти чувствительные вопросы обходить «бессмысленно, потому что, не найдя развязок по ним, мы не сможем выстроить по-настоящему союзную экономику и реальный интеграционный проект».

Это прозрачный намек на то, что «углубление интеграции» может снова забуксовать, если Москва не проявит гибкости (прежде всего, надо полагать, относительно цен на энергоносители).

В принципе, мы наблюдаем дежавю. Но разница в том, что теперь Лукашенко гораздо более зависим от Москвы, а та, вероятно, решила использовать удобный момент, чтобы дожать упрямого партнера.

Важным этапом этого прессинга, вероятно, станет встреча Путина с Лукашенко в Москве 22 апреля. В общем, в ближайшие месяцы на восточном фронте будет интересно.