Сенцову грозит пожизненное заключение, и сам он уверен, что суд “даст” ему 20 лет – именно столько, по его словам, “пообещали” ему сотрудники российских спецслужб, когда арестовывали 10 мая 2014 года.

Олег Сенцов категорически отвергает предъявленные ему обвинения и считает, что его судят за участие в Майдане и активную позицию по отстаиванию украинской государственности в Крыму.

На полуострове у него остались жена и двое детей-подростков, у одного из них аутизм.

В защиту Сенцова выступают десятки всемирно известных кинематографистов (включая даже приближенного к Кремлю Никиту Михалкова) и тысячи общественных деятелей из разных стран. Украина объявила Сенцова политзаключенным и требует у России незамедлительно его освободить.

Тем не менее, предстоящий процесс в Северо-Кавказском окружном военном суде со стороны выглядит пустой формальностью.

Российскому следствию удалось получить признательные показания у двух фигурантов дела Геннадия Афанасьева и Алексея Чирния, которые назвали себя соучастниками преступного сговора вместе с Сенцовым.

Правда, бывший адвокат Чирния Илья Новиков уверен, что его подзащитный оговорил себя ради сделки со следствием.

Однако Новиков был из-за своей позиции отстранен от участия в процессе, суд счел вину Афанасьева и Чирния доказанной, они получили по семь лет лишения свободы – и теперь ростовскому суду остается лишь выслушать их показания против Сенцова и определить режиссеру тяжесть наказания.

“Условия хуже, чем в Бутырке”

Следствие по делу Сенцова велось целый год, но до сих пор о позиции обвинения известно очень мало – лишь официальная информация пресс-службы ФСБ и данные, которые прокуроры были вынуждены обнародовать на судебных заседаниях по продлению ареста Олегу Сенцову.

Адвокаты всех подследственных дали подписку о неразглашении подробностей дела и весь год давали комментарии лишь по вопросам, напрямую не связанным со следствием.

Дмитрий Динзе, адвокат Сенцова, отказался комментировать дело и накануне суда, хотя признал, что срок действия подписки о неразглашении уже истек.

По его словам, на процессе речь может зайти о разглашении государственной тайны, и поэтому ему сначала нужно получить разъяснения судьи по этому поводу.

Динзе смог лишь сообщить, что Олег Сенцов готов к суду, хотя состояние его здоровья после перевода в Ростов-на-Дону ухудшилось.

“Он сейчас переехал в новое СИЗО, изолятор ФСБ номер 4 в Ростове-на-Дону. Питание там плохое, у него желудок болит постоянно от того плохого питания, которое там предоставляют. Условия содержания в принципе хуже, чем в Бутырке, где он сидел ранее. Сидит в камере, по-моему, на четыре человека. Что касается остального, то состояние нормальное, боевое, он готов к суду”, – сообщил адвокат Русской службе Би-би-си.

Вместе с Олегом Сенцовым на скамье подсудимых оказался еще один гражданин Украины Александр Кольченко, которого российское следствие обвиняет в совершении теракта и участии в “организованной Сенцовым террористической группе”.

Кольченко, которому грозит от 10 до 20 лет лишения свободы, также отрицает свою вину по “террористическим” статьям Уголовного кодекса.

Сенцов и Кольченко – жители аннексированного Россией в марте прошлого года Крыма. Российское правосудие считает их гражданами Российской Федерации, хотя сами они не изъявляли желания получить российский паспорт.

Разоблачили и пресекли

Олегу Сенцову предъявлены обвинения по четырем статьям Уголовного кодекса РФ: “создание террористического сообщества”, “совершение террористических актов”, “приготовление к совершению террористических актов”, а также “незаконный оборот оружия и взрывчатых веществ”.

Александру Кольченко вменяются две статьи: “участие в террористическом сообществе” и “совершение теракта”.

По версии российских следственных органов, “не позднее 10 апреля 2014 года” Олег Сенцов организовал диверсионно-террористическую группу “Правого сектора”, которая осуществила в Симферополе поджоги зданий и планировала взорвать в городе памятник Ленину.

И этим, по мнению следователей, задачи “террористической группы” не ограничивались.

Как говорится в официальном пресс-релизе ФСБ годовой давности, “основной целью преступной деятельности группы являлось совершение диверсионно-террористических актов в городах Симферополь, Ялта и Севастополь, а в последующем уничтожение ряда объектов жизнедеятельности, железнодорожных мостов, линий электропередачи”.

Какой именно доказательной базой располагают российские прокуроры кроме показаний Чирния и Афанасьева, неизвестно, так как материалы дела по-прежнему засекречены.

В деле в качестве соучастников преступлений фигурируют еще четыре человека – некто Асанов, Боркин, Зуйков и Цирилий, но кто это и где они находятся сейчас – также до сих пор неизвестно.

“Можешь шины носить – носи шины”

Режиссер Олег Сенцов – автор пока единственного полнометражного фильма “Гамер”, – до ареста в 2014 году знали лишь специалисты, следящие за молодым украинским кино.

Правда, дебютная картина Сенцова успешно участвовала в Одесском международном кинофестивале, получив сразу две премии – приз Международной федерации кинопрессы (FIPRESCI) и Специальный диплом жюри Национального конкурса.

Свой второй фильм “Носорог” режиссер должен был начать снимать в 2014 году, но отложил начало съемок из-за киевского Евромайдана, в котором он с января принимал активное участие, присоединившись к так называемому движению “Автомайдан”.

В родной Симферополь Сенцов вернулся в конце февраля – и тут же подключился к деятельности активистов, пытавшихся противостоять кампании “по присоединению Крыма к России”.

“Олег активно помогал украинским военным, журналистам разных изданий и стран, семьям, которые были вынуждены покинуть полуостров, инициативе Крым.SOS”, – цитирует портал “Медиазона” подругу Сенцова Анастасию Черную.

Судя по всему, эта деятельность Сенцова рассматривается российским следствием как часть преступного замысла.

Однако знакомые режиссера считают маловероятным его участие в украинском движении “Правый сектор”, который в России признан экстремистским и деятельность которого запрещена.

“Я думаю, что это бред. Потому что для того, чтобы быть в “Правом секторе”, как минимум нужно говорить на украинском языке, на котором я сомневаюсь, что Олег разговаривал, – рассказала Би-би-си знакомая Сенцова, кинопродюсер Анна Паленчук. – Если честно, я даже сомневаюсь, что он его знает. Понятно, что он его понимает, может на нем читать”.

Анна Паленчук допускает, что Сенцов мог быть знаком с какими-то активистами “Правого сектора” – но ровно в той же мере, в какой знакомились друг с другом все участники Майдана.

“Наверняка, Олег был с кем-то знаком, как мы все друг с другом – я же говорю, на Майдане было неважно, откуда ты, кто ты, какой у тебя бэкграунд, какая у тебя профессия. Главное – что ты можешь сделать. Можешь шины носить – носи шины. Можешь бутерброды намазывать маслом – значит, намазывай маслом бутерброды”, – рассказывает Паленчук о днях, проведенных на Майдане.

Два поджога

Лишь в середине апреля случились два события, противозаконность которых не вызывает сомнений.

14 апреля 2014 года в Симферополе неизвестные попытались поджечь офис “Русской общины Крыма”, пророссийской политической силы нынешнего главы Крыма Сергея Аксенова. Попытка фактически была неудачной – от огня лишь пострадала кованая решетка на входе.

Через четыре дня в окно бывшей приемной “Партии регионов” – к апрелю 2014 года это уже был офис отделения “Единой России” – неизвестные бросили бутылку с зажигательной смесью.

Афанасьев и Чирний сознались в том, что они устроили поджоги – в первом случае при участии некоего Зуйкова, во втором – с Кольченко и Боркиным.

Александр Кольченко, в свою очередь, признал, что находился в ночь на 18 апреля у офиса “Единой России”, но зажигательных бутылок не кидал, и в любом случае не считает этот поступок “террористическим актом”.

“Там же весь основной вопрос спорный заключается не в том, что делали и чего не делали эти люди, а о том, какие намерения они в это вкладывали. Российское следствие говорит, что это была террористическая деятельность, что тем самым создавалась группа, которая собиралась заниматься систематической организацией терактов. На мой взгляд, это не просматривается”, – считает адвокат Илья Новиков.

Его бывшего подзащитного Алексея Чирния, говорит Новиков, сразу после задержания сначала избил “злой полицейский”, а потом “добрый полицейский” вежливо посоветовал сотрудничать со следствием, иначе он “будет отвечать по полной программе”.

“А полная программа – это до пожизненного. По крайней мере до 20 лет точно. Поэтому он на это пошел, он дал показания”, – объясняет Илья Новиков.

“Я не боюсь угроз”

Олега Сенцова точно не было нигде поблизости от мест двух поджогов, поэтому российскому следствию было необходимо не просто признание Чирния и Афанасьева, но их показания против Сенцова – что именно режиссер был организатором их “группы” и дал им задание совершить “теракты”.

Однако еще до этого ФСБ позаботилось о том, чтобы, не дожидаясь “у моря погоды”, спровоцировать Чирния на преступление.

События апреля и мая 2014 года в Симферополе попытался восстановитьжурналист портала “Медиазона” Егор Сковорода, многие из собеседников которого согласились говорить только на условиях анонимности.

Согласно данным “Медиазоны”, в конце апреля Алексей Чирний связался с человеком по фамилии Пирогов, чтобы заказать ему изготовление двух взрывных устройств. Однако Пирогов оказался агентом ФСБ – он изготовил муляжи взрывных устройств, а Чирний при попытке их забрать из условленного места в ночь на 9 мая был задержан сотрудниками спецслужб.

В материалах уголовного дела, как сообщает портал “Медиазона”, следователи утверждают, что Чирний действовал по указанию Сенцова, который заказал взрывные устройства для подрыва памятника Ленину и “Вечного огня”.

Сам Олег Сенцов был задержан 10 мая в своем дома, причем близкие сочли это похищением, так как почти сутки ничего не знали, ни кто его забрал, ни где находился режиссер.

По словам Сенцова, сутки его почти без перерыва избивали, заставляя дать признательные показания.

Следы побоев были зафиксированы сотрудниками СИЗО в Симферополе, но Следственный комитет России впоследствии отказался возбуждать уголовное дело о пытках, сославшись на неожиданно обнаруженную российскими следователями склонность режиссера к “садо-мазо”, которая, по их версии, и объясняла травмы на теле Сенцова.

Сенцов отказался давать признательные показания и по-прежнему настаивает на своей невиновности.

“Я не боюсь угроз и намеков. И этот срок в двадцать лет мне не страшен, потому что я знаю, что эпоха правления кровавого карлика в вашей стране закончится раньше”, – заявил Олег Сенцов в апреле 2015 года, когда ему в очередной раз продлевали срок предварительного заключения.

Защита Сенцова

В июне письмо в защиту Олега Сенцова подписали всемирно известные кинорежиссеры – испанец Педро Альмодовар, финн Аки Каурисмяки, француз Бертран Тавернье, британцы Кен Лоуч и Майк Ли, немцы Фолькер Шлёндорф и Вим Вендерс, поляки Анджей Вайда, Агнешка Холланд и Кшиштоф Занусси, венгр Бела Тарр и многие другие.

В своем обращении к президенту России Владимиру Путину они просили обеспечить безопасность Сенцова, а также провести объективное и беспристрастное расследование этого дела.

На церемонии закрытия Московского международного кинофестиваля в конце июня 2014 года председатель союза кинематографистов Украины Сергей Трымбач обратился к президенту России Владимиру Путину с просьбой освободить Сенцова, и к этой просьбе присоединился президент ММКФ Никита Михалков.

“Я надеюсь, что Трымбача услышали, и надеюсь, что меня также услышат. Я присоединяюсь к обращению председателя Союза кинематографистов Украины и прошу освободить Олега Сенцова”, – сказал Михалков.

Украинский продюсер Анна Паленчук организовала серию акций в поддержку Олега Сенцова, а также сбор средств для его семьи.

“Когда увидела, что мало что делается дальше, – ну потому что надо систематически что-то делать – мы сделали неделю украинских фильмов в его поддержку в сентябре в Киеве. Нас поддержали все коллеги, дали бесплатно свои фильмы, у нас была большая информационная поддержка, все высказали солидарность Олегу. Мы поняли, что надо постоянно держать в информационном поле информацию про Олега. Потому что все очень быстро забывается. Мы сделали в 10 городах Украины дни украинского кино в поддержку Олега, потом сделали в Тбилиси – в январе, а в начале этого месяца сделали в Берлине”, – рассказала Анна Паленчук.

В июле, также при участии Анны Паленчук, в киевском издательствае Laurus вышел сборник рассказов Олега Сенцова, написанных им еще до ареста.

Половина средств от продажи книги пойдет на оплату адвокатов и помощь детям Олега, обещает директор издательства Полина Лаврова.

Анна Паленчук не может поверить, что Олег Сенцов вообще способен на совершение терактов.

“Я думаю, для того, чтобы быть террористом, нужно другие качества иметь, нежели которые имел Олег. Нужно иметь экстремальные взгляды. Нужно их проявлять. Я никогда в жизни не слышала от Олега ничего подобного, радикального. Его обвиняют в поджоге офиса какой-то там политической силы, который так и не сжегся. Если честно, я вообще не могу поверить, что Олег мог бы на такое пойти, потому что мы же выступаем не против политических сил. Мы выступаем против аннексии Крыма, против войны, против конкретного человека, который руководит вашим государством. Потому что все беды из-за него”, – считает кинопродюсер.

Чирний остался политзаключенным

Адвокат Илья Новиков призывает не считать дело Олега Сенцова абсолютно безнадежным, несмотря на очевидную предрешенность вердикта суда в Ростове-на-Дону.

“Во-первых, перспективы есть. Как ни смешно бы это не звучало, у нас все-таки Верховный суд живет своей особой жизнью, и некоторые вещи, которые совершенно невозможны и нереальны на уровне первых инстанций, внезапно каким-то образом преломляются на уровне Верховного суда. Второй тезис – хотя много разговоров, что Россия отказывается исполнять решения ЕСПЧ, я бы все-таки не забегал вперед”, – предлагает Илья Новиков.

Новиков напоминает, что ему все-таки удалось включить в материалы дела Алексея Чирния свою особую позицию – о том, что его подзащитный себя оговорил.

“Я считаю позитивным исходом моего участия в деле Чирния то, что украинский МИД не исключил его из списка украинцев, которые подвергаются преследованию в России. Есть такой список, он висит на сайте МИДа, он периодически обновляется. Если обратить внимание – по делу Сенцова в России проходят четверо человек, из тех кто арестован, – Сенцов, Кольченко, Чирний и Афанасьев. Афанасьева там в списке нет, а Чирний в списке остался, поскольку я смог обосновать то, что эти показания даны под давлением. И Украина, украинские власти исходят из того, что да, действительно показания даны под давлением, и поэтому Чирния рассматривают не как предателя, а как такую же точно жертву преследования, что и Сенцова”, – рассказал адвокат.

Кроме того Илья Новиков ожидает резкого усиления политического давления на Россию уже после оглашения приговора, которому, как считает адвокат, за границей “не поверят”.

На прошлой неделе Верховный суд России оставил в силе приговор украинцу Алексею Чирнию, получившему семь лет колонии строгого режима.

В понедельник, накануне начала суда над Олегом Сенцовым, президент Украины Петр Порошенко в разговоре с международными партнерами так называемого “нормандского формата” в очередной раз заявил, что требует от России ускорить без каких-либо дополнительных условий освобождение незаконно удерживаемых граждан Украины, в том числе – Олега Сенцова и украинскую летчицу, обвиняемую в убийстве сотрудников ВГТРК, Надежду Савченко.