МИД: Мы не можем допустить раскола в обществе

Мероприятие открыл замглавы МИД Евгений Шестаков. Он отметил, что по конституции Беларуси смертная казнь применяется в Беларуси «до ее отмены», и как вид наказания стала «действительно исключительной мерой».

— Но сегодня белорусские суды имеют право выносить смертные приговоры, а органы исполнения наказания — обязаны приводить их в исполнение. Эти структуры действуют в правовом поле и не могут руководствоваться политическими соображениями.

Шестаков подчеркнул, что в Беларуси слышат регулярные призывы к мораторию и относятся к ним с уважением, но не всегда принимают «излишне резкий или ультимативный тон некоторых заявлений».​

— Такое ответственное решение должно быть принято только тогда, когда для этого созреют все предпосылки. Нужно предотвратить угрозу для появления раскола в обществе или нарушения общественного согласия.

Замглавы МИД напомнил о результатах референдума 1996 года, когда более 80% избирателей проголосовали за сохранение смертной казни.

— В последующие годы число сторонников отмены смертной казни хоть и увеличивалось, но не достигло устойчивого или подавляющего большинства.

Совет Европы: смертная казнь — вопрос не для референдума

Директор по политическим вопросам Совета Европы Александр Гессель отметил, что МИД утвердил участие всех, кого Совет Европы хотел пригласить на конференцию. В этот раз состав участников действительно оказался неожиданно представительным. За столом с депутатами и дипломатами сидели и активно дискутировали правозащитники, в том числе и из не имеющих регистрации структур (например, центр «Весна»).​

Гессель заявил, что в Совете Европы ожидают присоединения Беларуси к организации, потому что все остальные страны континента уже вступили в СЕ.

— Есть вопрос, который является принципиальным в наших отношениях — это вопрос смертной казни. Мы надеемся, что Европа в ближайшем будущем сможет стать континентом, полностью свободным от смертной казни.

Гессель признал, что вопрос состоит не только в наличии решения властей, но и общественного мнения и конституционного права.

— Мы слышим аргументы наших белорусских партнеров — референдум 1996 года, общественное мнение, необходимость его учитывать. Мы, безусловно, с этим согласны. С общественным мнением нужно работать, и мы готовы помогать.

При этом он напомнил, что в 1996 году на референдуме у смертной казни не было полноценной альтернативы в качестве пожизненного заключения. Гессель также заявил, что в Совете Европы осторожно относятся к референдумам.

— Вопросы смертной казни не должны решаться референдумом, они должны решаться властями. В конце концов, президент и парламент избираются всенародным голосованием. Им выдается часть суверенитета, который, они могут и, на наш взгляд, должны использовать.

Посол Великобритании Фиона Гибб рассказала, что парламент ее страны принял решение о приостановлении применения смертной казни в 1964 году после нескольких случаев судебных ошибок, которые привели к казни невиновных людей в 1950-х.

— Парламент принял это решение, несмотря на то, что общественное мнение в то время было на стороне сохранения смертной казни.

Тогда приостановили применение высшей меры наказания на 5 лет. В 1969 году смертную казнь отменили за все преступления, кроме некоторых военных и государственной измены. И хотя ни одного случая казни за эти преступления с тех пор не было, в 1998 году этот вид наказания отменили полностью.​

Депутат: создадим в парламенте рабочую группу, государство в состоянии влиять на мнение общества

Глава комиссии по правам человека, национальным отношениям и СМИ Палаты представителей Андрей Наумович рассказал, что 9 декабря в белорусском парламенте решили возобновить деятельность рабочей группы по изучению проблематики смертной казни. Сам Наумович возглавит ее. Ожидается, что к работе привлекут и членов верхней палаты парламента — Совета Республики.​

Сам Наумович рассказал, что много обсуждал тему смертной казни со своими избирателями на около 80 встречах как депутат пятого созыва и кандидат в депутаты в 2016 году.

— Позиция граждан неоднозначна. Есть те, кто выступает за отмену. Есть те, кто считает необходимым сохранение смертной казни. Многие не определились. Но хотелось бы отметить, что растет количество голосов за введение временного моратория.

Депутат пообещал, что его рабочая группа по смертной казни в парламенте будет работать максимально открыто, сотрудничать с гражданским обществом и международными партнерами.

— Как общество имеет возможность влиять на государственные решения, так и государство в состоянии влиять на мнение общества.

ПАСЕ: сколько нам еще ждать?

Докладчик ПАСЕ по Беларуси Андреа Ригони, известный своим относительно мягким подходом к официальному Минску, в этот раз был необычно прямым и говорил больше 20 минут.

— Мы не просим у Беларуси поменять свои традиции. Нельзя все делать резко, и ПАСЕ об этом и не просит. Но нужен первый шаг. Сколько мы еще должны его ждать? Уже пришел момент сделать шаг вперед и ввести мораторий хотя бы на один год, как пробную меру. А потом посмотреть на результат — вырастет преступность или нет.

— Два-три года назад Совет Европы и Беларусь смотрели друг другу в глаза, — сказал итальянский депутат, повернувшись к модератору из МИД Андрею Бушило. — Но пришла пора посмотреть в одном направлении — в направлении будущего.

Ригони добавил, что смертная казнь не решает никаких проблем, а статистика и исследования доказывают, что этот вид наказания не уменьшает число тяжких преступлений.

— Мы можем в Италии провести референдум: «Согласны ли вы не платить налоги?». 99% ответили бы, что согласны. Парламент, правительство и президент должны принимать такие решения. То же самое касается и смертной казни.

Докладчик ПАСЕ напомнил о трех последних казнях в Беларуси в ноябре.

— Может быть в связи с тем, что мы готовили эту конференцию, стоило не проводить эти казни? — задал он риторический вопрос.

Постоянный координатор ООН в Беларуси Санака Самарасинха предложил в качестве компромиссной меры ввести хотя бы временный де-факто мораторий на исполнение смертных приговоров, пока идет диалог по этому вопросу. Он привел в пример свою родину Шри-Ланку, где такой неформальный мораторий действует уже 40 лет.

Александр Гессель из Совета Европы не согласился с таким подходом:

— Я не понимаю, что такое временный мораторий. Для меня это время между двумя казнями, это как голодовка между завтраком и обедом.

Идею о временном моратории, чтобы изучить его влияние на уровень преступности поддержал бывший глава Конституционного суда и Генпрокурор Григорий Василевич. Он, однако, предложил сделать оговорку для преступлений, связанных с терроризмом.