Узнала, что в Беларуси есть политзаключённые, и страшно возмутилась

Имя Оксаны Добриянец из Столина сегодня часто встречается в новостных лентах. Молодая мама поверила в возможность перемен, бросила вызов правовому беспределу в районе, была осуждена, но продолжает бороться за себя и других. О том, с чего всё начиналось, как укреплялась уверенность в правильности избранного пути, сегодня в нашем интервью.

Бабий бунт или что-то другое?

– Оксана, ещё в начале лета об иной точке зрения, кроме официальной, в Столине никто не слышал. А сегодня Вы являетесь заметным лицом здешнего протестного движения. Что подтолкнуло к такой активности?

– Меня всегда волновала тема несправедливости. И когда я узнала, что в Беларуси есть политические заключённые и за что страдают, меня этот факт подвиг на сопротивление. К тому же в Столине страшная безработица, зарплаты у людей маленькие, а в стране в это время новые резиденции строятся. Когда началась пандемия и во всем мире стали вводить ограничительные меры, а у нас военный парад, спортивные соревнования проводились. Считаю, что всё это неправильным. В этой стране жить и мне, и моей дочери, значит, нужно что-то менять…

Почему Светлана Тихановская?

– Во время предвыборной кампании Вы являлись сторонницей кандидата в президенты Светланы Тихановской. Почему именно её?

– Мне на тот момент, как и тысячам моих земляков, было всё равно кого поддержать, главное – альтернатива, главное – перемены в стране. И когда я узнала, что в Пинске приступили к сбору подписей в поддержку Светланы Тихановской, подумала, было бы неплохо организовать сбор подписей в Столине. Написала письмо Валерию Романовичу, который являлся доверенным лицом Тихановской в Пинске, договорились, что он приедет, если в Столине удастся собрать хотя бы 100 подписей. Я тут же создала в телеграмм-канале чат «Столин для жизни», стала добавлять туда своих друзей и знакомых, рекламировать избирательную компанию Светланы Тихановской. И к вечеру в чате уже насчитывалось порядка 150 участников. Романович с командой приехали и в первый же день собрали в Столине более 330 подписей.

– Не было препятствий со стороны основного конкурента?

– Процесс сбора подписей проходил спокойно. Но за нами наблюдали. К нам подошёл молодой парень в гражданской одежде, сначала стоял рядом и держал в руках паспорт, слушал разговоры, а когда мы предложили ему поставить свою подпись в поддержку Светланы Тихановской, отошёл в сторону, сел на лавочку и стал снимать нас на видеокамеру. Мы поняли, что это тихарь.

С 1994 года это был первый пикет в Столине, когда собирали подписи за альтернативного кандидата. Люди приходили разные. Некоторые с оглядкой по сторонам, расписывались и быстро уходили, чтобы их никто не увидел, другие, наоборот, задерживались, стояли в большой компании и разговаривали, обсуждали текущие в стране и районе события.

– Но почему-то собранные подписи не были сданы для проверки в Столинскую районную избирательную комиссию…

– Согласно Избирательному кодексу, подписные листы в комиссию сдаёт претендент в кандидаты в президенты либо координатор инициативной группы по сбору подписей. В Брестской области таковым являлся Александр Кабанов. Накануне его задержали и поместили в ИВС. В результате Светлане Тихановской пришлось самой ездить по Брестской области и сдавать подписные листы в городские и районные избирательные комиссии. Объехать все райцентры у неё просто физические не было возможности.

«Столин для жизни»

– Есть фотоснимки, на которых Вы в майке «Столин для жизни». Много таких маек было в Столине в период избирательной кампании?

– Такая майка была только у меня, других не встречала. Я её в Пинске заказывала, специально за ней ездила. Перед выборами только в ней и ходила, без конца стирала. А на запястье у меня была бело-красно-белая ленточка. Люди обращали на такие детали внимание, одобряли. Как-то ребята молодые шли, человек шесть, увидели и говорят: «Ой, смотри, смотри, это за Тихановскую идёт». Приятно было слышать то, что молодёжь в Столине знает об альтернативных кандидатах, о том, что досрочное голосование – это плохо. Однажды я разносила агитационные листовки по городу и на мне была майка с надписью «Мне грустно досрочно» и рисунком, на котором рука опускает бюллетень в избирательную урну. Мимо проезжал свадебный кортеж и водители, увидев меня в такой майке, одобрительно сигналили. Было очень приятно от того, что я не одна в своём желании перемен.

– Чат «Столин для жизни» всё ещё существует?

– Накануне выборов администраторов чатов стали задерживать, сажать на сутки, и я его удалила.

Избирателей считали за забором

– Вы были наблюдателем на выборах. Как прошло голосование?

– Я была координатором от независимой инициативы по развитию гражданского общества «Честные люди». Наши наблюдатели были на избирательных участках в Столине, Давид-Городке, Речице. За ходом голосования я и мой коллега Сергей Сахвон наблюдали в Речицкой СШ №3. В этой школе я когда-то училась. На избирательном участке мы находились только до обеда, а затем потребовали, чтобы мы освободили места для провластных наблюдателей, выпроводили сначала в коридор, потом на крыльцо, а затем и вовсе за пределы школьного двора. В итоге, мы стояли за забором и продолжали считать пришедших на участок избирателей.

– Чем Вы не угодили избирательной комиссии?

– Их нервировало то, что на мне была белая майка – знак честных выборов, на руках белые браслеты, а на телефоне наклейка в виде герба «Погоня». Они всё время переглядывались, перешёптывались. А ко мне, проголосовав, подходили люди, кто-то на ушко скажет «Жыве Беларусь!», кто-то подмигнёт, головой кивнёт в знак солидарности.

Все участки в районе закрылись около 21.00, а наш – лишь в полночь. Но мы Сергеем и ещё два человека терпеливо стояли у забора и ждали, когда можно будет ознакомиться с итоговым протоколом. К нам неоднократно подходил милиционер, предупреждал об ответственности, если мы будем препятствовать выносу бюллетеней. Выходил председатель комиссии, недовольный нашим присутствием. Они были какие-то неспокойные. А нам нужно было лишь одно – сфотографировать протокол.

– Получилось?

– С боем. Но его показали только мне и Сергею Сахвону, поскольку мы были наблюдателями. А вот находившихся вместе с нами избирателей на участок не пустили. Когда мы с Сергеем в полночь зашли в здание школы, навстречу нам выбежала вся избирательная комиссия и провластные наблюдатели, стали ругаться, будто мы требуем что-то противозаконное. Мы сфотографировали протокол, выйдя на улицу посмотрели результат. И были в шоке от указанных в нём цифр: за Лукашенко где-то 1500 голосов, за Тихановскую – порядка 320. Явная фальсификация.

– Никто не оправдывался?

– Когда спустя несколько дней на площади Ленина в Столине стали проходить пикеты против фальсификации результатов голосования и насилия со стороны милиции, ко мне на одном из них подошла завуч Речицкой СШ №3. Она также была в избирательной комиссии. «Ну ты же понимаешь, всё зависит от председателя комиссии». Я ей ответила, что в Столинской СШ №2 и на трёх избирательных участках в Давид-Городке не побоялись и правильно посчитали голоса. Там убедительную победу одержала Светлана Тихановская. В Речице избиратели были настроены аналогично. Правильный подсчёт голосов зависит не только от председателя, а от всей комиссии. На этом наш разговор закончился.

Знакомство с милицией

– За день да выборов доверенное лицо Светланы Тихановской Валерия Романовича задержали и по обвинению в участии в несанкционированном массовом мероприятии отправили в ИВС на 15 суток. Когда у Вас состоялись первые объяснения перед работниками милиции?

– В первые дни после выборов. Я находилась в Речице и пыталась зафиксировать факт фальсификации результатов голосования на своЁм участке, собрать подписи людей, которые отдали свои голоса за Тихановскую. Если их окажется больше, чем в итоговом протоколе, значит, имеет место обман. Однако, после того, что происходило в Минске, Пинске и других городах в первые дни после выборов, когда сотни людей оказались задержаны и избиты силовиками, в Речице боялись говорить правду, тем более оставить подпись. Более того, я нарвалась на сторонницу Лукашенко, которая грозилась вызвать милицию, поэтому я бросила эту затею. Побыла у мамы, а затем решила поехать в Столин, посмотреть собираются ли люди на площади. Поскольку появилась информация о том, что народ получают эсэмэски с соответствующим призывом. Стояла у дома своей мамы и ждала такси. На мне была чёрная майка с надписью «Столин для жизни». Неожиданно возле меня остановилась милицейская машина. Мне предложили сесть в салон. Я попросила милиционеров представиться, но вместо этого меня скрутили, словно преступницу, затолкали в машину и привезли в РОВД. А по дороге кричали на меня: «Всё, что происходит в стране, происходит из-за таких, как ты». Тогда как раз в Пинске у здания горисполкома произошло столкновение избирателей с работниками милиции, среди пострадавших оказались и сотрудники Столинского РОВД.

Поначалу в отделе не знали, что со мной делать. Минут 15 держали в коридоре, затем отвели в кабинет на втором этаже. Пытались выбить из меня показания, что в ночь с 9 на 10 августа я находилась в Пинске и бросала в них коктейли Молотова. Грозили посадить «на сутки». Я старалась с ними вообще не разговаривать, назвала свои паспортные данные и далее сослалась на статью 27 конституции «Никто не должен принуждаться к даче показаний и объяснений против самого себя, членов своей семьи, близких родственников. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы». Меня продержали более 6 часов: задержали в 20.20, а отпустили в 3 часа ночи.

– О чём можно спрашивать в течение шести часов?

– На меня кричали, оскорбляли. Потребовали разблокировать телефон. Пришлось назвать пароль. Читали в чате мою переписку с друзьями, смотрели видео о столкновении милиции с избирателями в Пинске. Я накануне скачала его из одного из чатов. По пять милиционеров одновременно смотрели на экран, узнавали себя и весело комментировали: «Смотри, смотри, в меня мусорка полетела, смотри, в меня палку бросили». И передавали это видео с моего телефона по всему РОВД. Им было так весело. Я не выдержала, говорю, вы же недавно жаловались, что вам так плохо было, вас побили, я не понимаю вашей радости. А они в ответ: «Ну так интересно же посмотреть на это со стороны».

Если в это время мне звонили бабушка или мама, то эти звонки сбрасывались, мне также не разрешали позвонить и сообщить родным, где я нахожусь, а если мне звонили с неопознанного номера, то один из сотрудников отвечал притворным женским голосом, словно, это я.

Этот же милиционер спрашивал меня, почему я агитировала за Тихановскую. У неё же нет никакой программы. Я ему ответила: «Спросите у жены своей». Ему это очень не понравилось. Дело в том, что во время второго пикета его супруга одна из первых поставила подпись в поддержку Светланы Тихановской. И на словах поддерживала меня, когда я расклеивала на подъезде её дома агитационные листовки накануне выборов.

– Чем завершилась шестичасовое общение в РОВД?

– На основе совершенно безобидной переписки на меня составили административный протокол за призывы выходить на площадь. Друг спросил меня в чате: «Что у вас в Столине?» Я ответила: «У нас всё тихо. Никто не хочет выходить. Я бы пошла, если б было не 10 человек, а 100. Я, наверное, поеду на Пинск». Этот диалог посчитали призывом выходить на площадь. Телефон изъяли и сказали: «Иди домой». Я потребовала отвезти меня туда, где задержали, поскольку на улице холодно и темно, а у меня к тому же нет ни фликера, ни телефона. Они начали смеяться над моим требованием, типа, здесь тебе не такси, но в итоге нашли машину и отвезли в Речицу.

Марш свободы и разговор с председателем райисполкома

– На четвертый день после выборов по всей стране прокатилась волна протестов. Не стали исключением и Столин с Давид-Городком. Кто выступал их организатором?

–  Как такового организатора не было. Люди, видя, что происходит в столице и других городах, сами выходили на площадь. Поначалу пришли 30 человек, потом – больше. Самый массовый выход был в воскресенье, 16 августа. На площади перед райисполкомом собрались около 500 человек. Мы прошли по улицам Советской, Терешковой, Дзержинского и мимо здания РОВД вернулись к райисполкому. Патрули в этот день ходили по всему городу, но к нам никто не подходил, словно, не замечали. Мы шли с плакатами, цветами, белыми и красными шариками, кричали «Выпускай!», «Милиция с народом». Потом на площади мы ещё простояли часа два. Это была самая массовая акция в городе. Затем людей на площадь стало приходить всё меньше и меньше. И милиция стала предупреждать участников протестов об ответственности, требуя разойтись.

– Участники мирных протестов требовали, чтобы к ним вышли представители исполнительной власти. Вас услышали?

– Председатель Столинского райисполкома пригласил к себе для разговора индивидуальных предпринимателей, а вместе с ними к нему пошли я и отец местного парня, которого накануне в Минске задержали силовики и избивали на Окрестина.

Я рассказала председателю о том, как меня милиция задерживала и держала в РОВД. Он пообещал, что разберётся с этим. При этом дал совет, что иногда лучше промолчать, чтобы не сделать себе же хуже.

– Разобрался?

– Примерно, спустя месяц мне позвонил начальник РОВД полковник Арсенович, потом его заместитель. Сказали, что по факту моего обращения к Протосовицкому началась внутренняя проверка в РОВД, пригласили в отдел для беседы. Меня опросили, а затем прислали письменный ответ, в котором говорится, что меня вовсе не задерживали, а я сама в РОВД пришла, телефон также сама разблокировала. А в конце письма ещё предупредили об административной ответственности за клевету. Заключительным аккордом разбирательства стал новый административный протокол. Поскольку первый за переписку в чате суд отказался рассматривать и отправил материалы на доработку, составили другой – по ст. 23.34 КоАП РБ «Нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий». Мне уже вменялось в вину участие в пикете 14 августа 2020 года. В качестве доказательства послужила сделанная работником милиции видеозапись. В эти дни по всей стране на протесты выходили сотни тысяч человек. И никто в отношении них не составлял протоколы. Более того, в Пинске, например, колонну протестующих по улицам города в целях безопасности сопровождала машина ГАИ.

Пришла в суд, а дело уже рассмотрено

– С работой избирательной комиссии познакомились, с милицией, председателем райисполкома пообщались. А что можно сказать о суде Столинского района? Работает фемида с повязкой на глазах или всё-таки подглядывает и оценивает происходящее в обществе с точки зрения обывателя?

– В суд я пришла 15 октября, как было указано в повестке. Но суд не состоялся. Мне было сказано, что дело рассмотрено 14 октября. Причину не объяснили. Хотя она находится на поверхности. 14 октября истекал срок привлечения меня к административной ответственности. Вот меня и осудили заочно. Признали виновной и назначили штраф в размере 25 базовых величин. Судебную повестку отметить 15-м октября отказались. Пришлось написать заявление на имя председателя с просьбой дать оценку работе коллеги, оставить запись в книге замечаний и предложений, а также обратиться в прокуратуру с просьбой дать оценку работе суда. За действия секретаря, отказавшегося проставить отметку в судебной повестке, председатель суда извинился. А вот действия судьи, рассмотревшего материалы дела в моё отсутствие, посчитал законными. В Брестском областном суде, между тем, посчитали иначе, постановление признали незаконным, дело возвратили в суд Столинского района на новое рассмотрение и другому судье. В этот раз его рассматривал председатель суда. Вердикт тот же – виновна, штраф – 25 базовых величин.

– Будете обжаловать постановление? Какие в этот раз у вас имеются контраргументы?

– В ходе судебного заседания мы ходатайствовали о том, чтобы суд предоставил слово моему адвокату. Однако, этого сделано не было.

– А что ответили на Ваше обращение в прокуратуре Столинского района?

– Предложили вначале оплатить госпошлину. Ответ прокуратуры мы также намерены обжаловать.

В ИВС чужих нет, там все свои

– В ноябре в ИВС Столинского РОВД административный арест по ст.23.34 КоАП отбывали 8 жителей Бреста. И вы заботились о них…

– Это близкие мне по духу люди. И я представляла, как им приходится в изоляции вдалеке от дома. О том, что в Столине отбывает наказание девушка из Бреста, я узнала от пинского правозащитника. Я тогда подумала, если есть один человек, значит, есть и другие. Стала искать информацию в телеграмм-каналах, писать, спрашивать, в итоге выяснилось, что в ИВС Столинского РОВД находится восемь жителей Бреста. Разыскала их родственников и уже с ними связь держала. Девочке этой мы в первый же день купили тёплую одежду, средства личной гигиены, оплатили питание за весь период нахождения в ИВС. Для других узников регулярно передавали передачи. Встречали их после освобождения, предоставляли им возможность помыться перед тем, как уехать домой.

– Вы говорите во множественном числе…

– Я же не одна им помогала. Есть в Столине люди, придерживающиеся таких же взглядов. Когда нужно было собрать передачу, я бросала клич, народ отзывался. Кто-то давал продукты, кто-то деньги на их приобретение. Передачи в ИВС носила только я. Мои друзья не имели желания встречаться и общаться с милиционерами. И я их понимаю. Многие из них накануне были задержаны по ст.23.34 КоАП, ночь провели в ИВС, а на второй день после обеда здесь же, в здании РОВД, состоялись судебные процессы. Все задержанные получили максимальные штрафы.

– Смею предположить, что Вы включились в борьбу за правду, и она Вас уже не отпускает…

– Это, действительно, так. Иногда сама себе говоришь: «Поживи спокойно, сейчас с работой сложно, а ты ребёнка одна воспитываешь, помощи особой со стороны нет. Но уйти в сторону от той несправедливости, с которой столкнулась, уже не получается. Некоторые мне так и говорят: было всё тихо спокойно, а потом ты откуда-то такая появилась. Недавно вот по уголовному делу в Столинский РОСК вызывали. Кто-то расписал в городе стены и забор. Всех, кто проходил по статье 23.34, теперь опрашивают по этому делу.

– Осознаёте ли вы, что стали правозащитником?

– Как правозащитник, не знаю, очень уж непривычно это звучит для тихого Столина. Пожалуй, более скромное словосочетание – гражданский активист мне больше подходит.

– Что-то мы в основном о грустном? А ведь, наверное, и радостные моменты у гражданских активистов бывают.

– Был момент, когда я плакала от радости. Это было в Пинске на пикете в поддержку Светланы Тихановской. В парке культуры и отдыха перед летней эстрадой собралось более 3 тысяч человек. Многие в майках «Страна для жизни», «Пинск для жизни», в вышиванках. Я не предполагала, что соберётся так много народу. И когда мне предоставили возможность выступить, я говорила сквозь слезы. Это были слёзы радости, слёзы надежды.