Где именно находится Роман, мама не знает. Все, что ей известно: он под домашним арестом и постоянным наблюдением. София сразу находилась вместе с ним, но несколько недель назад ее увезли. Куда? Наталья не в курсе.
— Периодически мы связываемся с сыном в телеграм. Когда я вижу, что он в Cети, звоню ему. Если ему разрешают, он поднимает, — рассказывает мама. — Было время, у него на две недели забрали интернет. Мы не знали, куда он пропал, даже еду передать не могли. Хорошо, что с ним была Соня, и они через ее карту могли что-то заказать.
Еду Роману передает сестра, которая живет в Минске. Брат предупреждает: куда и во сколько ей принести пакеты, и определенные люди их забирают. Свидание с сестрой, продолжает Наталья, Роману не разрешают.
— Видимо, у него там есть возможность готовить, поэтому дочь передает ему пельмени, сосиски, макароны. Принесла ему много книг, — описывает ситуацию собеседница. — Дочка — студентка, учится на дневном. Сейчас ей вынужденно пришлось найти подработку. Все легло на ее плечи. В Минске у меня родители, но они инвалиды. Тяжело перенесли коронавирус. У мужа две недели назад от COVID-19 умер папа. Он очень тяжело переживает, потому что не смог даже поехать похоронить отца.
— В каких условиях живет Роман?
— Не знаю, на прогулки ему не разрешено. Если раньше во время следственных действий он мог побыть хотя бы во дворике Следственного комитета, то уже около четырех месяцев он просто сидит без права выхода.
Насколько известно, следственных действий с Романом в последнее время не проводится.
Почему сын перестал вести Twitter и телеграм, маме не знает.
— Как Роман себя чувствует?
— Когда мы разговариваем, он часто говорит: «Мама, я представляю, что я на подводной лодке». Выхода [из нее] нет, связаться ни с кем [нельзя]. Сидит и сидит в замкнутом пространстве, поэтому очень тяжело. Мы надеялись, что ICAO и Ryanаir дадут какую-то информацию о том, что там случилось. Как, почему? Но ни-че-го.
Родные Софии говорят, что она также находится под домашним арестом. Последний звонок от нее был месяц назад. [С тех пор] связь у нас с ней отсутствует. С чем это связано, не знаем. Запрос в Следственный комитет мы сделали, получили ответ, что связь с внешним миром для нее пока под запретом, — рассказывают близкие девушки. — Она ограничена в телефонных звонках и личных встречах. С ней все нормально… наверное.
— Вы не знаете, почему арест они теперь отбывают не вместе с Романом?
— Абсолютно [не знаю], не могу ничего сказать.