– Вместе с супругом решили поехать в частную клинику в Украину на лечение. Накануне отъезда мне снились сны. Однажды приснилось, что на меня надели свадебное платье, а обувь у меня чёрная и наряд не по размеру, очень короткий. В комнате были пустые столы, нет гостей. Сидел мой отец и плакал. Я хотела выйти из дома, открыла дверь, а там чёрная-чёрная ночь. Снились чёрные животные, собирала чёрные ягоды.

Дата поездки выпала на 26 марта 2006 года, когда мне исполнилось 36 лет.

– Помню, как меня супруг попросил посмотреть на карте, куда ехать. Я вынула карту и начала смотреть. Услышала, что пассажир сзади закричала: «Что ты делаешь?». Осколки стекла, скрежет металла. И больше ничего не помню. Приехала скорая. Я переодически приходила в сознание. Ничего не болело. Медработники просили разговаривать и не молчать. Меня невозможно было вынуть из машины: тело не слушалось, голова падала на бок. Стали в бедро делать укол, чтобы не было болевого шока. Слышала, что врачи задавались вопросом: «Довезём ли?». Предполагали, что сломан позвоночник, потому что не было чувствительности в теле и голова не держалась. Вынули из машины и отвезли в реанимацию.

Супруг не уступил дорогу на перекрёстке: в переднюю пассажирскую дверь по касательной врезалась фура.

– Позже местные рассказали, что на этом месте постоянно случались аварии. Раз в две недели – катастрофа. На перекрёстке постоянно погибали люди. Несколько дней назад на том же месте пострадал  мужчина и скончался в больнице.

Была сломана рука, таз, пять рёбер, возможно, грудной или поясничный отдел позвоночника, черепно-мозговая травма, разорвано лёгкое, осколочные ранения лица и рук.

– Не могла разговаривать, задыхалась. Не могла контролировать глаза, они двигались произвольно. Супругу выдали список лекарств, которые нужно было купить. Лечились мы за свои деньги, потому что граждане другой страны. Ночью были адские боли. Кричала, просила что-нибудь уколоть. Медсёстры говорили, что муж вам ничего не купил на ночь, нужно ждать утра. Я просила, чтобы дали хотя бы таблетку анальгина.

Через пару дней врачи сказали, что все могут ехать домой, кроме меня.

– В крови был низкий уровень кислорода. Я не транспортабельна. Писала расписку, что беру ответственность за переезд на себя. Вместе с медсестрой из Пинской больницы родственники поехали в Украину. Но на границе развернули обратно за документами. Медсестру пришлось оставить в Пинске, потому что ей на работу.

Очень переживал брат, который вёз меня обратно. Он плакал и говорил, что не повезёт. Боялся, что я умру по дороге. Когда въехали в Беларусь действие препаратов начало заканчиваться. Думала, что от боли выломаю себе зубы. Когда увидела, что въезжаем в Пинск, начала плакать от радости. Приняли в центральной больнице, подбодрили, говорили, что всё будет хорошо.

Первое время запрещала дочери приходить в палату, чтобы не испугалась.

– Девятилетняя дочка каждый день приходила и ложилась рядом на постель.

Очень хорошо отнеслись пинские врачи.

– Сожалели, что такая молодая, с ребёнком – и такие травмы. Помню, что у меня были очень хороший инструктор ЛФК Нина Ивановна и массажист Ира Романова. В травматологии работал позитивный рыжеволосый врач, его юмор очень поддерживал. Через два месяца выписали из больницы, через полгода – первый раз вышла на улицу.

Долго себя стеснялась.

– Как-то посмотрела на свадебную фотографию и на отражение в зеркале. Такая грусть накрыла, ведь это две разные женщины. Обрезала волосы, чтобы скрыть шрамы на лице. А волосы все стали седые. Уехала в деревню на лето, чтобы там заново научиться ходить. Ушли годы, чтобы восстановиться.

Было много обид, почему так случилось именно со мной, почему меня «покалечил» муж. Потом пришло осознание, что никто не хотел, чтобы так случилось. Врачи и близкие отговаривали от оформления группы инвалидности, чтобы была мотивация стать нормальным человеком.

Научилась жить со всеми последствиями. И через пять лет вышла на работу.