«Сначала Наталья работала «на машине», — рассказал брат Натальи Геннадий. — Потом ее перевели обрезальщицей ниток. Она просила разрешить работать ей в кроссовках — ведь там это запрещено. На работу не жалуется, хоть «на машине» ей было более приятно работать. Кроме того, она принимала таблетки после выхода из голодовки, сейчас уже закончила. Состояние здоровья терпимое».
Сейчас Наталья отбывает наказание в исправительной колонии № 4 города Гомеля. Она уже прошла обязательный карантин, а сейчас приступила к работе, рассказывает лишенный регистрации правозащитный центр «Весна».
«Наталья ждет, когда ее сможет навестить в колонии посол. Отношения со стороны начальства колонии нормальные. Голодать она больше не намерена — это меня очень радует», – дополняет Геннадий.
Кроме того, Наталья Херше описывает свои условия работы в колонии:
«Сегодня воскресенье — один выходной на 14 дней. На фабрике работа длится 6 часов плюс около часа на поход в столовую».
Также в письме Геннадию Наталья обращает внимание на то, что все продукты в передачах должны быть правильно упакованы: «шоколадные конфеты и шоколад без упаковки в пленку завернуть и лучше каждую в отдельности, конфеты без этикетки сложить в пакет, сыр только в воздушной упаковке, колбаса, мясо, рыба тоже». Правда, Наталья добавляет:
«Теперь я уже сомневаюсь, что мне все это нужно, если нет времени это все есть. В общем, хочу сказать, что стресс здесь везде, начиная с подъема.Но все это ерунда, будет, что рассказать. Я знаю, почему я здесь и ради чего я здесь [в конце Наталья ставит смайлик — Прим.]».
Талант к рисованию у Натальи проявился в Швейцарии.
В Швейцарии Наталья начала рисовать — карандашом делала портреты на основе фото. Сама всему научилась. Через год уже рисовала сотрудников компании. Делала это для души, но коллеги сами решили платить ей по 200 франков за портрет (около 575 белорусских рублей) — мол, работа не может быть бесплатной.
