“Это воспринимается как волнующее приключение”, – говорит женщина. Она живет в Брайтоне с мужем и младшим сыном и держит собственный магазин подержанных вещей.

“Это не имеет никакого отношения к религии”, – добавляет она, размышляя о том, что произошло. Хадиджа считает, что с молодыми людьми работают очень хорошо подготовленные люди, настоящие мастера убеждения.

Точно посчитать, сколько человек присоединились к радикальным исламистским группировкам в последнее время, сложно, но приблизительные оценки говорят о том, что поток не прекращается. Международный центр изучения радикализации в Лондоне заявил, что иностранцев в рядах джихадистской группировки “Исламское государство” уже больше, чем было в Афганистане в 80-х годах.

По их данным, речь идет почти о 20 тысячах человек. Большинство иностранцев приезжают в ИГ из Иордании, Саудовской Аравии, России, Туниса и Марокко. Пятая часть – выходцы из Западной Европы. Больше всего среди них представителей Франции, Германии и Британии. Кроме того, по оценкам исследователей, на стороне ИГ воюет около 50 украинцев.

Что заставляет молодых (и не только) жителей западных стран бросать все и уезжать в опасное путешествие?

Тяга к приключениям

Девушки в “Исламском государстве” чаще всего представляются в образе “невест джихады” – так называют тех, кто отправляется в Ирак или Сирию с целью выйти замуж за бойцов ИГ. Но исследователи Института стратегического диалога (ИСД) и Международного центра изучения радикализации (МЦИР) в Кингз-колледже в Лондоне считают этот термин некорректным и упрощенным.

“Причины, толкающие женщин, очень разные, и в каждом случае определяющей может какая-то своя причина”, – пишут авторы отчета Эрин Мари Сальтман и Мелани Смит. Но признают – романтика и приключенческий дух привлекают девушек, а сама поездка выглядит как приключение на пути к жениху.

“Но таких девушек очень мало. Речь не идет о сотнях или тысячах. Их всего несколько десятков”, – добавляет Абдель Бари Атван, автор книги “Исламское государство: цифровой халифат” и главный редактор арабской газеты Rai al-Youm в Лондоне.

Единого характерного образа женщины, которая может однажды решить присоединиться к “Исламскому государству”, нет, говорят исследователи. Все случаи разные, нет типичного возраста, семейного положения, этнической или даже религиозной принадлежности.

При этом с девушками часто работают не мужчины-рекрутеры, как принято думать, а женщины.

“Поиск идентичности”

Никита Малик из аналитического фонда Quilliam, изучающего противодействие экстремизму, говорит, что девушек притягивает образ женщины-наставницы, старшей сестры, с которой можно поговорить, задать волнующие вопросы, например, об исламе.

“Они знают, как говорить с этими девушками, как убедить их. … Они организуют поездки, будь то из Чечни, из Лондона или Парижа”, – объясняет Абдель Бари Атван.

“Эти девушки ищут наставников, они ищут собеседников, и такими становятся женщины из ИГ, которым они задают разные вопросы о том, какая жизнь там (в ИГ – Ред.)”, – говорит Никита Малик.

Если отбросить малочисленную группу девушек, ищущих в ИГ свою любовь, то и мужчин, и женщин толкают к джихадистам похожие причины.

“Этих людей, как и многих других, привлекает насилие”, – говорит Абдель Бари Атван, главный редактор арабской газеты Rai al-Youm.

Рекрутеры эффективно используют то, что ученые называют “поиском идентичности”. Люди ищут себя, пытаются разобраться со своей жизнью или даже верой, и в это время они могут стать добычей “Исламского государства”.

Ученые среди факторов, толкающих к ИГ, называют чувство изолированности в западном мире, а еще – ощущение, что мусульман несправедливо ущемляют. Рекрутеры любят представлять сложные международные конфликты как борьбу запада или иноверцев против мусульман.

“Они – эксперты в рекрутинге, они знают, как использовать этих людей, как их убедить уехать и пожертвовать своей жизнью”, – говорит Абдель Бари Атван.

Утопическое государство

Не стоит считать всех, кто устремляется в Ирак или Сирию, потенциальными бойцами. Особенность “рекламы” ИГ в том, что она рассчитана и на тех, кто не собирается воевать.

“Исламское государство”, в отличие от многих других радикальных группировок, привлекает новых членов не идеей утопического “Халифата”, а призывом строить уже существующее “государство”.

“Им нужны врачи, женщины, которые будут матерями, им нужны строители, и они зовут их приехать и строить государство. Им нужны не только бойцы”, – говорит Никита Малик и добавляет: неважно, что это “государство” никем не признано.

Онлайн-радикализация

ИГ прочно ассоциируется с интернетом и соцсетями – считается, что именно через них группировка привлекает большинство сторонников.

Соцсети – это дешевый и доступный канал, а значит, больше не нужно пытаться навязать свои сообщения телеканалам или газетам, говорит Абдель Бари Атван.

Можно ли сказать, что эти рекрутеры так же эффективны, как современные бизнес-корпорации в своей “рекламе”?

“ИГ – намного эффективнее”, – отвечает Атван.

Однако Никита Малик считает роль социальных сетей преувеличенной. Ключевой момент для рекрутинга, по словам эксперта, наступает при личном общении, даже если начинается все на интернет-форуме или в комментариях к посту в соцсети.

При этом ограничивать интернет или закрывать доступ к соцсетям никто не призывает. Гораздо эффективнее, по мнению экспертов, – отслеживать и блокировать определенный контент. Но есть и другие способы борьбы.

Переспорить рекрутера

Никита Малик говорит, что важно развенчивать мифы и указывать на ошибки тех, кто агитирует за ИГ: спорить, доказывать, убеждать, что они неправильно толкуют ислам или искажают факты.

Абдель Бари Атван считает, что в интернете уже идет настоящая война между рекрутерами и западными спецслужбами, и призывает не создавать атмосферу, способствующую радикализации.

Клинт Ваттс, научный сотрудник Института исследований внешней политики (США), пишет об ошибках тех, кто пытается остановить поток иностранцев в ИГ. Одна из них – одни и те же методы во всех странах мира.

По данным ученых, если на Ближнем Востоке рекрутер начинает вербовать потенциальную жертву в основном лично, то в Северной Америке в 90% случаев все начинается в интернете. Европа – где-то посередине. И все это тоже необходимо учитывать.

“Спасти от самих себя”

Исследователь Трейси Джерман из Кингз-колледжа говорит о сходстве России и Кавказа с Европой в особенностях рекрутинга. Особенностью региона, по ее словам, является наследие десятилетий войн и чувство недовольства среди жителей Кавказа.

При этом она признает, что недавний случай Варвары Карауловой выпадает из этой картины, что еще раз доказывает, как ошибочны могут быть обобщения.

“Это непосильная задача для одного человека, мы все должны работать вместе”, – говорит мать погибшего в Сирии юноши. Она уверена, что можно остановить поток иностранцев, едущих в Сирию или Ирак.

“Если мы (действительно) захотим это сделать, то мы сможем, – говорит женщина. – Всем нужно приложить усилия, чтобы спасти молодых людей от них самих”.