Эксперт уточнил, что в опросе участвуют проживающие в Польше и Литве белорусы, которые были вынуждены покинуть родину после событий 2020 года, и украинцы — после российского вторжения в 2022-м. По его словам, исследование продолжается, пока готовы лишь «первые выводы», «предварительные результаты по итогам опроса 300 респондентов, половина из которых — беларусы». «Поэтому данные нельзя считать окончательными и репрезентативными», — подчеркнул Львовский.

На презентации академический директор BEROC констатировал, что участники опроса — как белорусы, так и украинцы — «настроены достаточно пессимистически». На прямой вопрос, собираются ли они возвращаться в свою страну, только 20% респондентов — граждан обоих государств ответило, что готово это сделать без условий (украинцы при условии завершения боевых действий — 40%, завершения боевых действий и смены власти в РФ — 88%).

По словам Львовского, предварительные результаты показали, что в первый год жизни в новой стране недовольно своей работой 40% мигрантов, после трех лет эта цифра уменьшается до 15%.

Исследователей, отметил он, в первую очередь интересовали эмигранты «с высоким человеческим капиталом», но «неконвертируемой профессией». «Успешный адвокат или юрист в Украине со знанием уголовного права своей страны не будет очень востребован в Польше или Литве, — пояснил представитель исследовательского центра. — То же самое можно сказать о преподавателе в школе или университете. И некоторые виды врачей. Терапевт — конвертируемая профессия, а нейроонколог — неконвертируемая в эмиграции. Также не очень конвертируемые в эмиграции психологи и психиатры».

Высокий человеческий капитал, по словам Львовского, «не означает высокую зарплату»: «Чем выше была зарплата в исходной стране, тем лучше люди адаптируются в эмиграции».

«Например, среди опрошенных с зарплатой ниже среднего в „домашней стране“ только 18% говорит, что их навыки пригодились в эмиграции, — отметил эксперт. — 19% тех, кто получал дома среднюю зарплату и неплохо устроился на новом месте. 44% тех, кто зарабатывал выше среднего, пригождаются навыки в новой стране. [Зарабатывавшие] значительно выше среднего — более трех средних зарплат, среди них 72% говорит, что их навыки пригождаются в новой стране».

Чаще всего эмигранты с неконвертируемыми профессиями выбирают «начать все с нуля» — попытаться перезапустить карьеру, пройти квалификационные экзамены, собрать клиентскую базу, найти работу в смежной индустрии, которая бы не требовала переобучения.

Львовский подчеркнул, что на выбор той или иной стратегии в первую очередь влияет «оптимизм по поводу возвращения на родину». «Наиболее оптимистичные люди чаще выбирают начать какую-то работу с нуля. По всей видимости, ожидают, что смогут вернуться и продолжить карьеру, а в новой стране как-то добыть на хлеб с маслом — и хорошо», — пояснил он.

Эмигранты, которые сталкиваются с бюрократическими препонами, «чаще выбирают работу в смежной индустрии». Чем дольше человек находился в карьере, отметил эксперт, тем дольше он старается «сохранить свою карьеру и человеческий капитал».

Чтобы эмигранты лучше адаптировались на новом месте, исследователь рекомендовал странам их пребывания «создавать центры адаптации и поиска работы для людей, испытывающих с этим трудности».

Проект VisiBYlity, который реализует Институт европейской политики (Германия), начался 1 июля 2023 года и закончится 21 июня 2024-го. Он призван привлечь «большее внимание к белорусской диаспоре со стороны немецкой и европейской общественности».