У Александра больные ноги и третья рабочая группа инвалидности. Ему нашли работу. За три километра от дома. Мужчина выходит в 6.30, чтобы успеть к 8.00. И всё равно опаздывает. Работает весь день. И возвращается домой.
Саша ходил на работу всю неделю. А теперь лежит, не поднимается. Его предупредили, будут прогулы – депортация.
Сейчас Лена кормит Сашу из ложки. Ложку держать трудно – пальцы «скрутил» артрит. Суп разливается от неловких движений. Оба плачут. Не знают, что делать дальше, к кому обращаться.
«Я их щёлк-щёлк-щёлк, как робот …»
До 2007 года это была обычная многодетная семья – родители и шестеро детей. В 2007 Елена заболела.
– От ревматоидного артрита всё началось. Больше десяти лет назад. Мне тогда 43 было. То локоть, то плечо поболит. Пойду к врачу. Выпишут лекарства. Потом начало крутить руки. У людей обычно прямые ладошки. Заметила, что они начали скручиваться в кулак. Я их щёлк-щёлк-щёлк, как робот. Вроде бы нормально. Через какое-то время перестали разгибаться, – утихает Елена.
В этом же году Александра депортировали на родину в Украину. Пара в 1993 году оказалась в Беларуси, тогда и мысли не было заниматься документами. Говорит, что депортировали из-за отсутствия прописки.
– Я тогда уже болела. Дали мне группу на пожизненное, лишили трудоспособности. Юлю, Катю, Женю, Влада, Вадима забрали в интернат. С Сашей посоветовали развестись. Подали на алименты. За пять лет собралось огромное количество денег. Приехал он сюда. А тут долг.
Вернулся к семье уже с тростью
Представьте, что алкоголь «ударил» только в ноги. Идёте, шатаетесь, заваливаетесь на сторону, падаете вбок или назад. С таким чувством Александр живёт уже много лет. У него поражён мозжечок, из-за этого тело неустойчиво, походка, как у пьяного. Проблемы со здоровьем начались ещё в Украине. Вернулся к семье уже с тростью. В 2018 году дали третью группу инвалидности.
«Они сверху спустились, чтобы принять её…»
– Ещё здоровая многодетная семья получила дом в Посеничах в 2006, – рассказывает Елена. Там они и жили с мужем. 4 комнаты. Дом без удобств. Сложно было помыться. Да и как мыться взрослой, больной женщине в тазике. Стыдно к врачу на приём идти.
По совету знакомой решили попросить у местной власти жильё с удобствами. Хоть какое. Ждали, ждали. Результата нет.
Знакомая подсказала, что в Пинске будет принимать Анатолий Маркевич, помощник Президента по Брестской области. Записались на встречу.
– Они сверху спустились, чтобы принять её на первом этаже. Лена начала рассказывать. В зале человек 20-30 начальников. Лена начала рыдать от обиды, от всего … Я подошла и зачитала это письмо. Была гробовая тишина, – делится воспоминаниями знакомая семьи.
– Мы были последние. Анатолий Маркевич уладил свои вопросы и через час оказался в Посеничах. Целая делегация была. Сказал, что в доме «аккуратненько, чистенько».
Елена вспоминает, что уже через неделю предложили жилье в Бобрике. Но там плохие условия. И дали комнату в этом общежитии в Логишине. Только после встречи с Маркевичем выделили жильё.
«Нашли работу. За 3 км от дома»
– Раньше Саша работал в Галево на кулинарном комбинате. Сидел, клеил коробки. Но нет денег туда ездить из Логишина. Попросил работу по месту жительства. Нашли ему работу. Слесарем. Здесь, в конце Логишина. В колхозе. За 3 км от дома, – рассказывает Елена.
Первый поход на работу для Саши закончился приездом врача. Три километра туда, целый день на ногах, три км обратно. Отёк, скорая. На следующий день он не мог встать с постели. Сидел дома, отходил. Из-за прогулов забрали в милицию, ведь Саша обязан платить алименты.
– В 8 утра приехал милиционер. Не представился. Саша ещё был в постели. Одевайся, говорит, поедем на биржу перетрудоустраивать. Саша попал в «клоповник».
Сейчас Саше грозят депортацией, ведь он всё ещё гражданин Украины. Долг есть, а денег нет. Работа есть, а ноги туда еле несут.
– Дайте мне нормальную работу. По силам мне. Полтора часа я на работу иду, – просит Александр.
Раньше, опираясь на трость, он делал домашнюю работу, ухаживал за своей женой. Сейчас Саша лежит в постели. Не может подняться.
– Не будет работать, депортируют. А меня что? Заберут в дом престарелых? – спрашивает Лена. А по лицу катятся слёзы…
