Горькие уроки осенних каникул. Наталья Поспелова о трагедиях, случившихся с 9-10-летними детьми

Наталья Поспелова — специалист по семейному неблагополучию и устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. 28 лет работала в органах охраны детства Беларуси, из них 12 — в Национальном центре усыновления. Автор более 100 методических и публицистических работ по проблемам социального сиротства и семейного неблагополучия. Одна из основателей республиканского портала по поиску семей для детей-сирот www.dadomu.by и единственного в СНГ ежемесячного издания для замещающих родителей и специалистов органов опеки и попечительства — газеты «Домой!». Референт Белорусского общественного объединения замещающих семей «С надеждой». Профессиональная специализация: альтернативные формы жизнеустройства детей-сирот; споры родителей о воспитании детей; сопровождение семей, желающих принять или уже принявших детей-сирот на воспитание.

E-mail автора nastapos@mail.ru

Этот возраст у детей — 9−10 лет — на самом деле потенциальный на несчастные случаи, в том числе — с трагическим исходом. Почему? Ответы можно найти не только и не столько в возрастной периодизации (см. учебники по детской психологии), но и в менее заметных реалиях.

Девятилетки отличаются просто безудержным интересом к тому, что творится кругом. Наверное, нет другого возраста, когда с такой жаждой хочется узнавать мир вне дома. Это возраст, когда отправляются в плаванья по лужам на дверном полотне, меряют глубину грязи в котловане, представляя себя отважными диггерами, лазят по стройкам, влекущим своей непредсказуемостью, уходят в походы на край света с единственной конфетой в кармашке. Это возраст страстного фантазирования и представления себя суперменами, потому как к 10 годам очень уж возрастает уверенность в себе. А вслед за ростом уверенности увеличивается самостоятельность, изобретательность и способность действовать в новых, неожиданных обстоятельствах. Если до школы и в первых двух классах, как правило, родители крепко держат свое дитя за ручку, то к концу начальной школы ребенок показывает нам свою способность обходиться без родителей. Родители расслабляются: «Наш уже большой». А как не расслабиться: гуляет самостоятельно, с улицы возвращается вовремя, вроде все нормально, умеет съездить сам на кружок и вернуться по темноте один с занятий в музыкалке… Можно не бояться. Вырос.

Еще одной яркой отличительной чертой возраста 9−10 лет является двойственное отношение к друзьям. С одной стороны, друг для девятилетки — это авторитет, заслоняющий собой фигуры родителей, а с другой стороны, мальчишка этого возраста выбирает себе друзей, не задумываясь об их потенциале, безоценочно: с кем рядом живет — с тем дружит, с кем возвращается вместе из школы — тот самый закадычный приятель. Послушайте своего ребенка в этом возрасте: все кругом у него друзья. Попытки переубедить и «заставить» дружить с нужным товарищем бывают неэффективны. Зато у родителей детей этого возраста появляется возможность хорошо узнать друзей своего сына: он их не скрывает (в отличие от подростка). И это наш ресурс — в случае чего.

От беды не застрахован ни один ребенок. Это общее понимание есть у каждого родителя. Оно заставляет замирать сердце взрослого, когда случается узнать о печальных ситуациях с участием детей.

Сегодня все три семьи детей, попавших в трагические инциденты, пытаются проанализировать, что же пошло не так, где не доглядели и что не предусмотрели… Что можно было сделать, чтобы с улицы вернулся живой и невредимый? Дать телефон тому, кто прежде потерял три? Запретить под страхом ужасного наказания приближаться к полуразрушенным постройкам, тем более что силу подобного родительского заклятия продемонстрировал один из троицы друзей, гулявших в окрестностях опасных зданий, отколовшийся от большинства спасительной мантрой «а мне родители не разрешают туда ходить»?

Информация, поступившая в СМИ в отношении родителей ребенка, тонувшего в Свислочи, заставляет сжиматься от возможного развития событий. Боюсь, мальчик из больницы может не выписаться домой. Скорее всего — в замещающую семью или на худой конец — в приют. Его родители продемонстрировали, что в сложных для ребенка ситуациях они реагируют не так, как другие (не поехали в больницу, были нетрезвые), плюс тяжелое прошлое обоих: папа был судим, у мамы был долг перед двумя уже выросшими детьми. Все это в совокупности может стать для специалистов охраны детства, поджимаемых нетерпеливыми на поиск виноватых органами прокурорского надзора, показаниями к изъятию мальчишки из семьи. А вот я бы не советовала этого делать. Негуманно это по отношению к ребенку. Вот какой урок мальчик извлечет, если после всего того, что он пережил, его забрать из семьи? Он будет чувствовать свою вину за произошедшее с ним и с его родными. Не нахлебался бы воды — семью не обнаружили бы как неблагополучную. А так, выходит, он родных предал. С этим жить тяжело, он ведь своих родителей такими, как есть, любит, ему-то сравнивать их не с кем…

А если вернуть его в семью, где гарантия, что такое не повторится, тем более с учетом факта, что у мальчика уже были «путешествия» в район Комаровки? Нет такой гарантии. Но помочь этой семье можно. Во-первых, пристальным вниманием, во-вторых, средовой поддержкой, неплохой ресурс — бабушка, которая искренне переживает за мальчика. Но для этого надо с семьей работать и не ожидать сиюминутных результатов.

Если этот мальчишка будет изъят из семьи, это еще раз продемонстрирует слабость и отсутствие системной работы у тех, кто на наши с вами налоги обеспечивает детям социальные стандарты, основанные на приоритете их прав.

А слабость этой работы очевидна: скорее всего, на каком-то этапе семья выпала из поля зрения специалистов. Расслабились они поведением вроде как исправившейся мамы, прежде имевшей проблемы с реализацией материнских функций, возможно, кто-то инициировал выведение семьи из числа находящихся в СОП. Вот этому-то спецу сейчас больше всех влетит. Ведь система подходит к разным ситуациям по отформатированной схеме: знали бы, на учете держали бы — ничего не произошло бы! Наивная уверенность.

«Все подписались, все знают правила»

Сегодня система охраны детства в борьбе с детской безнадзорностью предлагает всего лишь учет и контроль.

Вот традиционная схема: все родители — на собрании, посвященном окончанию первой учебной четверти, были под роспись проинструктированы о необходимости постоянного присмотра за детьми во время каникул. Все подписались, что знают правила, когда детям нельзя находиться на улице без сопровождения взрослых. Уточнены координаты, где будет находиться ребенок на каникулах. Головная боль классных и социальных педагогов — сделать сводную таблицу с данными о том, где будет коротать каникулы каждый учащийся, особенно — из числа детей, находящихся в СОП. И не дай боже, что-то случится с ребенком, когда он, по данным этой таблицы, должен быть у бабушки в Сморгони, а он попал в инцидент в Минске! Последствия для авторов ненадлежащего учета просто ужасны: дисциплинарное взыскание за формализм, отсутствие оперативной связи с обучающимися, при негативном стечении обстоятельств дело может дойти и до квалификации «несоответствие занимаемой должности».

Детей из числа учетных категорий (те же СОПовские в первую очередь) во время каникул активно посещают комиссии в расширенном составе. Для усиления авторитета и укрепления массовости в рейдах по семьям принимают активное участие представители МЧС. В сельских местностях — надо оценить готовность жилищ, в которых проживают несовершеннолетние, к зимнему отопительному сезону, наличие дров и исправность печного отопления, в городских квартирах оценивается наличие и исправность автономных пожарных извещателей и общая безопасность. Трендом этого каникулярного сезона стало фотографирование хода посещения семей: разместил член комиссии памятку о безопасности на стенде подъезда — сфотографировал. Зашел на площадку, чтобы были видны номера квартир, — тоже сфоткал, некоторые пытались сфотографироваться с жильцами посещаемых квартир, и некоторым это удавалось… Не думаю, что фотографирование в какой-то мере влияет на качество безопасности детей. А может, это просто для доказательной базы или эти фото будут использоваться для итоговой презентации на рабочем совещании?

В общем, учет (как пример — сводная таблица с данными о том, где ребенок будет коротать каникулы) и контроль (посещения семей по месту жительства) — вот и весь небогатый арсенал средств борьбы с детской безнадзорностью.

Справедливости ради надо сказать, что панацеи от детской шалости и страстной жажды приключений человечество до сих пор не выработало.

В некоторых странах идут по пути ужесточения ответственности родителей за пребывание детей одних дома (вне дома — тем более).

К примеру, в Великобритании ребенок до 15 лет не может находиться один дома, в Люксембурге — до 14. В США очень строгие и вызывающие негатив наших эмигрантов, выросших в советских панельках «с ключом на шее», требования: некоторые штаты (например, Невада) требуют присутствия взрослого с ребенком до 21 года.

Как родителям совмещать столь жесткие требования с необходимостью, днями работая, отсутствовать дома — этот вопрос каждая семья решает самостоятельно. Наверное, именно потому иметь ребенка во многих странах становится признаком роскоши (смогли себе позволить!).

В некоторых землях ФРГ муниципалитеты нанимают и из местного бюджета оплачивают услуги так называемых уличных социальных педагогов. Как правило, это молодые люди, имеющие хороший контакт с детьми разного возраста, они в курсе мест тусовок, знают, кто сегодня авторитет, кто с кем из малышни дружит и куда компания друзей может пойти. Работают такие молодые люди с минимальной долей формальностей, в отличие от наших социальных педагогов, которые вынуждены фиксировать каждый свой шаг в паническом страхе быть уличенными в бездействии, в результате на детей времени порой вовсе не остается! Нередко получается, как в том анекдоте: школа — это место, где дети мешают педагогам писать отчет…

«Выживает тот, кто получил больше заботы»

Интернет пестрит советами родителям, желающим поскорее воспитать в ребенке самостоятельность, предлагает опросники, ответы на которые помогут взрослым сообразить, что их ребенок уже готов самостоятельно оставаться дома, может сам гулять на улице и в окрестностях.

Что еще можно посоветовать?

— Взрослые должны знать места пребывания детей вне дома. Поиграйте с ребенком в игру: покажи мне твои любимые места во дворе (на площадке, за домом), оцените эти места с точки зрения разумного безопасного подхода. Особое внимание уделите потенциально опасным местам, если ребенок из города проводит каникулы в деревне, т.к. новое манит и дразнит своей неизвестностью, и если заброшенный дом на соседнем участке еще летом был вроде крепким — за сезон дождей все могло измениться. Точно так же, как вы делаете безопасным свой дом для ребенка, — постарайтесь сделать окрестности безопасными для него и других детей.

— Займите принципиальную взрослую позицию: если неподалеку есть потенциально опасные объекты — привлекайте к ним внимание властей. Люди годами беспечно живут по соседству с заброшенным прудом, колодцем, оврагом со стихийной свалкой, полуразрушенным домом — и не сигналят. Возможно, пронесет. А если нет? Кого винить будем, если туда волей случая забредет приехавший к вам погостить на пару деньков городской третьеклассник?

— Может, этот совет несколько архаичный. Но считаю полезной и уповаю на силу внешнего контроля. Я про соседскую общественность в лице бабушек и не очень, которые лично мне всегда докладывали, с кем, когда и в каком виде (в шапке или без) возвращался мой сын из школы и выходил из дому. Поэтому старайтесь создать агентурную сеть из неравнодушных к вашему родительству соседей и пользуйтесь ею для обеспечения безопасности своего ребенка.

— В рядах тревожных родителей из городской среды получают распространение часы-трекеры, которые позволяют тотально контролировать ребенка, указывают с точностью до 10 метров место его нахождения и имеют еще массу функций. Покупка может снять тревогу за дитя на какое-то время.

— В контексте рассматриваемой проблемы парадоксальное открытие дает теория привязанности, сегодня активно распространяющаяся в кругах специалистов. Оказывается, выживает не сильнейший и не наиболее приспособленный к обстоятельствам. Выживает тот, кто получил больше заботы. Будьте вовлечены в своего ребенка, установите с ним доверительные отношения, не прикрывайтесь своей занятостью, борьбой за кусок хлеба и место под солнцем: ребенку может ничего из этого не пригодиться. Просто может быть поздно. Берегите своих детей.