Год народного единства: реально ли сплотить белорусов?

Чему посвящались прошлые годы

В нашей стране традиция присваивать году имя определенного понятия и в рамках этого в течении года проводить те или иные тематические мероприятия уже давно разменяла второй десяток лет. Так, 2002 год был Годом Тараса Шевченко, 2003 – Годом порядка, 2006 – Годом матери, 2007 – Годом ребенка, 2008 – Годом здоровья, 2009 – Годом родной земли, 2010 – Годом качества, 2011 – Годом предприимчивости, 2012 – Годом книги, 2013 – Годом бережливости, 2014 – Годом гостеприимства (белорусская столица тогда впервые в истории проводила чемпионат мира по хоккею), 2015 – Годом молодежи, 2016 – Годом культуры, 2017 – Годом науки, 2018 – Годом малой родины.

С Годом малой родины получилось вообще очень интересно – впоследствии он «растянулся» аж на целых три, 2019 и 2020 годы, став, таким образом, уже трехлеткой малой родины. Это произошло, возможно, из-за перенасыщенности событиями: летом 2019 года в нашей стране проходили II Европейские игры, а осенью – выборы в парламент, а в 2020 году – случились выборы президента.

Еще один интересный нюанс нынешнего года – дата подписания указа об объявлении 2021 Годом народного единства. В прошлые годы обычно это происходило в феврале текущего года, реже – в январе, еще реже – в декабре предыдущего года: именно тогда и появлялось известие о том, что наступающий год будет посвящен тому или иному благому явлению. Сейчас президент рассказал объявил об этом в своем новогоднем обращении, которое записывалось за несколько дней до Нового года и, следовательно, сама идея объявить 2021 Годом народного единства возникла еще раньше. А последовавший за этим решением президентский указ был уже просто делом техники.

День народного единства – возможные варианты

Резонансная инициатива властей учредить в нашей стране новый государственный праздник, День народного единства, действительно интересна и даже имеет шансы действительно способствовать примирению сторон общественного конфликта – но только при условии, что для этого праздника будет выбрана важная историческая дата.

Уже есть предложения, что будет лучше учредить этот праздник в весеннее время года и желательно, чтобы эта дата была приурочена к некому историческому событию, которое имело бы важное значение для белорусского народа, для чего немаловажно, чтобы при определении дня для нового праздника свое слово сказали историки.

Депутат Палаты представителей Олег Гайдукевич считает, что такой датой является 17 сентября – день, когда, по его мнению, «Западная Беларусь вернулась от Польши».

Во время недавнего ВНС ректор Академии управления при президенте Беларуси Вячеслав Данилович предложил в качестве Дня народного единства целых две даты:

«Считаю, что уже давно назрела необходимость придать статус такого дня, например, 17 сентября, когда начался процесс воссоединения нашего народа. Или 14 ноября, когда в 1939 году Верховный Совет БССР принял решение о включении в состав республики Западной Беларуси».

У нашей страны, можно сказать, целых три дня рождения. 3 июля: до 1996 года — день освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков в 1944 году, а ныне — День Независимости Республики Беларусь или День Республики. 27 июля – именно в этот день в 1990 году Верховный совет БССР принял декларацию о государственном суверенитете. И 25 марта 1918 года (День Воли) – когда была принята 3-я уставная грамота Рады БНР, объявившая Белорусскую Народную Республику независимой. Если с фактической потерей даты 27 июля большинство оппонентов нынешней власти готово смириться, то дата 25 марта по-прежнему остается важной в оппозиционном календаре: почти ежегодно в этот день проходят массовые акции оппозиции, участники которых нередко искренне недоумевает, почему этой дате властями до сих пор не придан официальный статус.

Политический сезон 2020 года был выигран действующей властью, после чего она пошла в наступление на своих оппонентов, причем, что называется, «по всем фронтам». Было бы разумным сделать Днем народного единства дату 25 марта, что это могло бы стать завершающим аккордом, знаменующим победу нынешней власти над своими идеологическими соперниками: если ранее у национально-ориентированной части оппозиции власть благополучно «отжала» Куропаты, то почему бы сейчас не заявить свои права и на День Воли? Заодно это могло бы поставить точку в дискуссии, когда же именно нам лучше отмечать День независимости: 25 марта, 3 июля или все же 27 июля? В этом случае 3 июля остается Днем Республики, 27 июля, как и сейчас, продолжает быть важной датой для тех, кто «в теме», а 25 марта становится Днем народного единства.

Для усиления эффекта власть может пойти еще дальше, сделав широкий жест: объявить 25 марта нерабочим днем. Вы хотели придания официального статуса Дню Воли? Пожалуйста, но по нашим правилам. Интересно, как много «сторонников перемен», которые откликнулись на призыв о национальной забастовке и не вышли на работу 26 октября 2020 года, будут находиться на своих рабочих местах, устроив «забастовку наоборот», если власти действительно объявят нынешний день 25 марта нерабочим днем?

Одновременно с тем, что власти выбьют почву из-под ног у некоторой части оппозиции, они, тем самым, наберут дополнительные очки среди своих сторонников и, что еще важнее, среди т.н. колеблющихся граждан: лишний выходной день — это всегда приятно. И даже если ты — лютый оппозиционер.

Правда, некоторые обозреватели выражают мнения, что сейчас, вместо того, чтобы учреждать праздник народного единства, намного важнее принять меры по достижению этого самого единства. А здесь кроется серьезная проблема: никогда ранее, с самого момента провозглашения независимости, белорусский народ не было настолько расколот. Поэтому учредить День народного единства 17 сентября идея, безусловно, хорошая. Но дата 25 марта лучше и в тактическом плане, потому как находится в календаре намного раньше, а нынешняя ситуация как раз такая, что «нам нужно вчера».

Народное единство: проблема намного серьезнее, чем может показаться на первый взгляд

Чтобы лучше понять глубину проблемы, будет уместным привести следующие примеры. Повторюсь, в прошлые сезоны противостояния (периоды, пришедшиеся на конец 1990-х – начало 2000-х, затем — «Площадь-2010») между властью и критической массой ее оппонентов этот феномен не носил такого массового характера, как сейчас.

В ноябре в Минске в общественном транспорте один гражданин ударил другого гражданина только из-за того, что тот был в куртке с изображением государственного герба. Причем, когда первого задерживали сотрудники милиции, случайные прохожие попытались его отбить. В январе в Брестской городской больнице скорой медицинской помощи сторонник президента ударил медицинского работника по лицу, когда выяснил, что тот «против Лукашенко». 12 августа в Солигорске сторонник Лукашенко ударил ножницами в шею противника действующей власти – в итоге последний скончался…

Противники власти, кстати, тоже далеко не ангелы. Известна масса случаев травли в социальных сетях и мессенджерах некоторых сотрудников МВД и даже не имевших никакого отношения к подавлению протестов членов их семей, включая детей, поджоги личных автомобилей силовиков, «запенивание» дверей их квартир и так далее. Сам слышал, как в конце декабря в столице молодой человек, провожая свою девушку на общественный транспорт, сказал ей:

«встретишь «ябатьку» — бей с колена».

Мне попадались истории о случаях, когда родители, поддерживающие действующую власть, отказывались привозить передачи своим детям, задержанным на протестах. Были и полностью «зеркальные» случаи — в соцсетях видел такой комментарий:

«Когда оказался за решеткой, мать отказалась ко мне ехать. Теперь, когда она просит денег, отправляю ее к государству».

Раздел в обществе прошел по конкретным семьям: любопытна история семьи, в которой отец, увидев, что его дети повесили БЧБ-шторы, вызвал на них милицию.

Все это не могут не понимать наверху. Очень показательна фраза «гражданская война может быть неминуема», сказанная председателем Совета Республики Натальей Качановой во время встречи с активом Новополоцка и Полоцкого района 18 ноября 2020 года. Беда в том, что «перевернуть страницу», как выразился президент в новогоднем обращении, в плановом порядке, если говорить о плане мероприятий в рамках проведения Года народного единства, получится едва ли – в сложившейся ситуации, к сожалению, неправы обе стороны. Власти слишком много «наломали дров», но и оппоненты власти, нередко стоят на слишком уж непримиримых позициях. Все эти «не забудем, не простим» — но общественный конфликт гораздо глубже.Автопробеги «за Беларусь», тем более, согласно утвержденного плана мероприятий это, конечно же, неплохо — вот только приведут ли они на самом деле к народному единству, столь нужному сейчас?

Так что же делать?

Жесткие судебные приговоры участникам протестов, выносящиеся в последние недели и месяцы, находятся полностью в логике действий властей — «небитое поколение» просто получает прививку, что протестовать себе дороже. При наилучшем для властей сценарии этой прививки хватит лет на десять – как раз до того времени, когда на смену нынешнему уже «привитому» поколению придет следующее поколение, которое снова будет «небитым».

Некоторые общественно-политические силы ратуют за диалог между властью и ее оппонентами, но не бутафорский, а реальный – при условии, что обе стороны конфликта готовы к такому диалогу. Наша ситуация похожа на территориальный конфликт в условном полиэтническом государстве, когда обе стороны противостояния в чем-то неправы, но при этом, если посмотреть под другим углом – то окажется, что правы обе. В нашем случае обеим сторонам конфликта, и «непримиримым» противникам власти, и самой власти со всеми ее сторонниками, будет разумным в чем-то переступить через себя и пойти на определенные уступки друг другу.

Некоторые обозреватели предлагают начать работу по поиску нового большинства, то есть выстраивать новые коалиции групп интересов, пытаться создать новую идеологию, затем выработать и предложить обществу пресловутый новый социальный контракт.

Но кто-то должен сделать первый шаг в направлении примирения. На мой взгляд, широким жестом со стороны власти может стать выпуск всех т.н. «политических» заключенных. И хотя Глава государства неоднократно заявлял о том, что у нас политических заключенных нет, и юридически он прав – наши сограждане получают обвинения по тем или иным статьям УК РБ за вполне реальные правонарушения. Но, быть может, не возникни раскол в обществе летом-осенью 2020 года, так может и не было бы причин, побудивших этих граждан совершать подобные деяния?

Я не согласен с предположениями, сводящимися к тому, что «рано или поздно всех политических все равно нужно будет выпустить» — такие утверждения являются, скорее всего, желанием выдать желаемое за действительное. Будет нужно – граждане, которые еще не осуждены, будут осуждены по максимуму, а те, что уже получили сроки, отбудут свои наказания в полном объеме. Но, с другой стороны, власть может содействовать некоторой разрядке в обществе, например, уже в самое ближайшее время изменив меру пресечения хотя бы некоторым подследственным (в первую очередь – студентам, задержанным на протестах и не совершивших действий, классифицируемых как тяжкие).

При желании власти могут пойти дальше и начать амнистировать «политзаключенных» уже группами или даже целыми списками. Например, у незарегистрированной правозащитной организации «Вясна» есть свой список «политзаключенных», у команды Юрия Воскресенского – свой, только называется он скромнее: список граждан, предлагаемых для амнистирования. В некоторой степени амнистирование обвиняемых и уже осужденных по т.н. «политическим» статьям могло бы показать власть в хорошем виде и чуть отмыть образ «власти, жестоко избивающей своих же граждан». Быть может, это даже смогло бы поставить точку в общественном конфликте, возникшем летом 2020 года: да, власть победила, но победитель может себе позволить быть милосердным и, в нашем случае, выпустить своих недавних соперников из тюрем. Попробую сделать осторожный прогноз: определенное улучшение ситуации с т.н. «политическими» заключенными возможно незадолго до референдума по изменению Конституции, проведение которого было анонсировано на недавнем ВНС и он, по всей вероятности, будет совмещен с выборами депутатов местных советов (они должны состояться не позднее 18 января 2022 года).

В этом случае получится, что и власть показывает свою силу (люди, бросившие ей вызов, реально отсидят год-полтора), но, в тоже время, проявит человечность. Есть, правда, некоторый риск, что те же вчерашние «политические» заключенные станут протестовать снова. Но тут можно процитировать все того же автора проекта «политической амнистии» Воскресенского: «А кто не поймет, кто не оценит такой шаг и не будет заниматься в рамках года народного единства конструктивом, тот поедет назад». Коротко и ясно. Но что делать с расколом в обществе, который полностью не решит даже выпуск из тюрем всех «политзаключенных»?

В рамках мероприятий, посвященных проведению Года народного единства, как я уже писал выше, до конца марта запланирована разработка проекта закона, направленного на противодействие реабилитации нацизма, что может включать в себя запрет на использование БЧБ-символики. Так вот хотя бы в Год народного единства власти могут позволить себе роскошь великодушно не запрещать эту символику. Тем не менее, такое бездействие властей могло бы войти в тот самый новый социальный контракт, что-то вроде «мы не запрещаем БЧБ-символику, а вы, со своей стороны – не бунтуете». Конечно же, такая постановка несколько наивна и в целом выпадает из логики властей, взявшей курс на максимально возможное закручивание гаек, конечной целью чего является уничтожение (если хотите – выжигание) любой протестной деятельности, но все же – почему бы и нет?

Если же говорить серьезно, что раны общества, полученные им летом и осенью 2020 года, заживут нескоро. Год народного единства, как и Год малой родины, ставший впоследствии трехлеткой, вполне рискует повторить судьбу своего предшественника – впереди нас может ждать не год, а трехлетка народного единства. А если власть сейчас проигнорирует интересы значительной части белорусского общества – то, быть может, и целая пятилетка.