25 ноября сторожа Солигорского управления КГБ Леонида Штайду приговорили к 10 годам колонии. Военный пенсионер Штайда вел в соцсетях споры о политике с местным жителем — 50-летним Геннадием Киселем. Кисель поддерживал перемены, Штайда — Лукашенко. Закончилось все трагедией: 12 августа Леонид Штайда убил садовыми ножницами Геннадия Киселя прямо на улице.
О Леониде Штайде много писали, но каким человеком был Геннадий Кисель? Елена, вдова Геннадия, рассказала «Нашей Ниве» о муже и их семье.
Геннадий Кисель работал на «Беларуськалии». Родился в Солигорске. После школы поступил в местное училище (со временем оно стало училищем №104, а сегодня это Солигорский государственный колледж).
Елена приехала туда работать мастером производственного обучения.
«И завязался роман, в училище мы и познакомились. Это было в 1985 году. Потом Гена служил в армии. Попал в Украину, в войска связи. Там ему предложили остаться в армии, но он отказался, — рассказывает Елена. — В декабре 1990 года Гена вернулся из армии. Я его дождалась. И уже через пару месяцев мы поженились — это было в апреле 1991 года».
У Геннадия и Елены двое детей: Дарья и Алексей.
«Сын окончил колледж искусств, он с шестилетнего возраста занимался танцами. Мы с мужем всегда его поддерживали, ходили на все выступления и экзамены. Ему было интересно, а мы хотели, чтобы он потом не пожалел, что не попытался.
Сыну нравились танцы, он работал в нашем ДК, но в этом году сменил профессию — окончил курсы и пошел в дальнобойщики. Когда становишься старше, то хочется и семью создать, а зарплаты у нас в культуре — вы же знаете какие — не очень хорошие. И сын решил, что пришло время что-то менять.
Дочь училась в музыкальной школе, но где-то в 7—8 классе твердо решила поступать в медицинский. Гена ее даже отговаривал, советовал пойти в музыкальное училище, но Дарья настояла на своем. Поступила в Гродно, окончила медуниверситет, прошла там же интернатуру. Сейчас живет и работает в Жодино».
«Прекрасный отец, великолепный муж, хороший сосед, — вспоминает жена. — Веселый, с чувством юмора, очень работящий, настолько, что помогал буквально всем вокруг: соседям, друзьям, коллегам, моим подругам… Да что там говорить, однажды мы просто увидели как какие-то подростки стоят у дома и ковыряются в велосипедах: что-то у них сломалось. Гена сразу же сбегал к машине, взял инструмент, говорит: «Сейчас сделаем!» Отремонтировал им все за несколько минут.
Гена никогда не проходил мимо. Даже на дороге останавливался, когда видел, что кто-то заглох, спрашивал: «Чем помочь?»
Он всегда все делал сам своими руками. Никогда не вызывали сантехников, электриков — Гена всё знал и всё делал сам себе и другим. Он вообще больше работал, чем отдыхал, всё время был занят», — рассказывает о муже Елена.
«Даже когда он пришел работать в Беларуськалий, то сразу начал записываться на все возможные учебы и курсы. Пришел электрогазосварщиком, потом — без отрыва от работы! — выучился на тракториста, горного рабочего, машиниста… И он не просто записывался ради корочки, он учился, чтобы овладеть специальностью и разбираться. Он даже все категории в правах себе пооткрывал — мог управлять любым транспортным средством, кроме автобуса.
В последнее время Гена работал в первом рудоуправлении машинистом горнодобывающих машин. Это работа в шахте. Я волновалась за него, конечно. Бывали у него смены до двух ночи, и когда его в это время дома не было — я инстинктивно просыпалась всегда.
Иногда работал и по две смены — тоже было тревожно. Но Гена очень любил свою работу и он ничего не делал наполовину: если работал, то профессионально. Он был настоящим специалистом во всем, за что бы ни брался.
Он много времени проводил в гараже, на даче, достраивал там второй этаж.
Любил телепередачи типа «Голос. Дети», может, потому и хотел, чтобы дочь занималась музыкой. Сильно интересовался историей, читал много книг по истории.
У него было острое чувство справедливости и своё мнение, но признавал и ошибки, когда был неправ. А если был уверен, то стоял до конца. Так и воспитывал детей, говорил им: «Уважение нарабатываешь годами, а потерять его можно в одну секунду. Поэтому всегда думайте, перед тем как что-либо сделать!»
«Всю жизнь Гена учился и работал, всегда старался узнать больше, понять больше и помогал людям. И как произошло то, что произошло, никто не может понять. Почему Геннадий? Почему это случилось с ним?
Он не был никаким ни политиком, ни активистом. В августе Гена был в отпуске, постоянно занимался дачей, у него не было времени даже ни на что другое. Они с сыном все время занимались этим, обсуждали стройку. Сын каждый день звонил Гене, у них были свои мужские разговоры: машины обсуждали, строительство… Пришло такое время, наверное, когда муж начал сыну передавать свои знания…
Вечером мы с мужем могли пойти на прогулку к водохранилищу, обсуждали планы: хотели съездить в Трускавец. Давно планировали, я очень хотела, Гена согласился. Мы же особо не отдыхали нигде: были когда-то в Турции один раз, и то дети нас отправили. А так, всё время работа, иногда дача.
Он считал так: если предприятие, фабрика или даже школа работает хорошо — то все нормально. Но если руководитель замылил глаз, ничего не хочет менять, то с таким подходом Гена был не согласен. Значит такому руководителю нужно что-то менять или отойти в сторону. И это, считал он, применимо для всех сфер в жизни.
Тот Штайда… Муж особо мне не рассказывал. Однажды было: Гена рассказал, что кто-то там им интересовался и даже вызвал «на беседу». Гена ему ответил, что на такие встречи не ходит.
Я тогда попросила мужа: ты с ним не общайся больше, зачем тебе? И Гена, увидев мою реакцию, ничего больше мне не рассказывал, наверное, чтобы я не волновалась.
А потом Гену убили. Считаю, что наказание должно соответствовать преступлению. Отрезал руку — отрежут и тебя. Я на суде так и сказала: «Человек, который забрал жизнь другого человека, не имеет права жить. Это мое мнение».
Геннадий и Елена прожили вместе 30 лет.
«И мы их счастливо прожили. Воспитали чудесных детей. И мне с Геной было хорошо, я всегда была за мужем как за стеной.
А теперь и я одна, и мама Геннадия осталась одна. Ей 80 лет. И ей сейчас очень тяжело. Мы стараемся ее поддерживать. Наши слова она слушает, но не слышит и не может принять. У нее уже есть и внуки, и племянники… Но Гена был у нее единственным сыном», — говорит Елена.
Рассказала о Геннадии и его дочь Дарья.
«Про папу можно рассказывать много всего интересного. Он был максимально позитивным и веселым человеком, который любил шутить, любил рассказывать смешные истории. Когда он пересказывал шутки из телепрограмм, это было в 10 раз смешнее, чем в оригинале», — рассказывает Дарья.
«Недавно вспоминала, как папа пришел ночью с работы, а я тогда была еще маленькой, сплю, и у меня из-под одеяла ноги торчат. А отец меня щекочет, потом спрячется за стенку —выглянет одним глазом и смеется. Вот в этом был весь он —веселый, добрый человек. Человек с открытой душою для всех. Он для меня был целой Вселенной, даже больше. Он меня воспитал, дал мне образование. Сделал из меня человека, скажу даже так. Мама, конечно, тоже вкладывала в меня много, но я все же «папина дочка».
Он научил меня быть самостоятельной, решать проблемы самой. А когда я заходила в тупик и не могла справиться сама, всегда знала, что могу обратиться к родителям и они помогут.
Папа очень любил музыку. Я играла дома на пианино, ему это очень нравилось, но он постоянно комментировал, хотя и не очень разбирался: «Тут сфальшивила! Там не ту ноту взяла!» Благодаря папе мы с братом и были творческими личностями: я занималась музыкой, брат хореографией.
Но когда я стала не музыкантом, а врачом — отец очень и очень гордился мною. Он приезжал на мой выпускной в медунивере, я пересматривала недавно фото: на них папа весь светится, он был очень рад, счастлив за меня.
Я врач общей практики, работаю на двух работах: в больнице и в поликлинике. В поликлинике — в грязной зоне, с «короной», простудами и пневмониями. И отец переживал за меня, особенно когда началась ситуация с ковидом, призвал меня быть осторожной. И знаете, пока папа был жив, нас эта болезнь как-то обходила стороной. А после того как он умер, то близкие друг за другом начали болеть «короной».
День смерти отца я очень хорошо помню. Я шла с работы, позвонила ему, он был на даче. Отец рассказал, как спасал ежика, который запутался в сети и не мог выбраться. Рассказывал, и смеялся-смеялся… Мы с ним поговорили, я попросила его быть аккуратным, поскольку такая ситуация в стране, что не дай Бог, попросила отца, чтобы он не попадал во все эти ситуации… Ну и всё. Потом отдыхала дома — и вдруг звонит мне мать. Я сразу поняла по ее голосу: что-то не так.
Спрашиваю: что случилось? Мама говорит: папу убили.
Я не поверила, ведь вот недавно же с ним говорила… Как же так?
Я быстро собрала вещи, сообщила своей заведующей о ситуации — там все всё поняли, в нашей поликлинике замечательные люди работают. И я поехала в Солигорск. А по пути позвонила и сообщила о смерти папы брату, потому что мама не представляла, как ему об этом сказать. Ехала домой я как бы в прострации. Находилась в таком состоянии, что похороны, все эти заботы, я даже почти не помню, было как в тумане.
Сейчас в моей внешней жизни почти ничего не изменилось, я уже давно живу отдельно от родителей. Но внутри меня… Вместе с папой умерла большая часть моей души. Это громко сказано, но папа для меня был целым миром… И этот мир у меня забрали и выбросили».
