Экономические трудности, с которыми столкнулась эта небольшая страна в последние месяцы, показывают, что Евразийский экономический союз, построенный по образцу ЕС с центром в России и рассматриваемый Владимиром Путиным в качестве частичной реинкарнации Советского Союза, не приносит своим членам ощутимой выгоды, пишет Chicago Tribune (перевод UDF.BY).

С начала года российской рубль обесценился к доллару США на 10%, но это ничто по сравнению с девальвацией белорусского рубля на 27,9% за такой же период. 9 января Национальный Банк Беларуси изменил правила установления обменного курса. Белорусский рубль теперь привязан к мультивалютной корзине, на 40% состоящей из российского рубля, на 30% – из доллара США и еще на 30% – из евро. Это, по мнению Нацбанка, позволит сохранить положительный баланс купли-продажи иностранной валюты в среднесрочной перспективе. Регулятор также повысил ставку рефинансирования на 5% до 25%, что не сильно повлияло на темпы девальвации.

А вот как Александр Лукашенко объяснил такую политику на пресс-конференции 29 января:
 

Для человека со стороны это может выглядеть странно: как связаны продажи автомобилей в соседней стране и девальвация валюты. Но изменение валютной политики Беларуси, чьи резервы по состоянию на 1 января составили всего $5 млрд, нужно рассматривать в широком контексте непрекращающейся валютной войны с ее большим соседом – Россией.

Из-за того, что Беларусь входит в Евразийский экономический союз – путинский проект торгового альянса, объединяющий Армению, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Россию – она никак не защищена от экономического шторма, бушующего сегодня в России. За последние пять недель 2014 года российский рубль потерял почти четверть своей стоимости к доллару. Цены на автомобили и предметы роскоши не могли угнаться за быстрыми темпами падения рубля. Россияне стояли в бескрайних очередях за электроникой и опустошали склады «Порше» и «Лексус».

Если белорусы также приняли участие в этом покупательском буме, как это утверждает Лукашенко, они должны были покупать российские рубли или доллары до поездки в Москву или Санкт-Петербург. И всего несколько тысяч таких операций уже стали тревожным сигналом для белорусского Нацбанка, обладающего столь малыми резервами.

Конечно, это еще не вся история. Более 40% белорусского экспорта приходится на Россию, а его конкурентоспособность поддерживается слабостью национальной валюты по отношению к российскому рублю. Когда российский рубль рухнул, Беларусь была вынуждена отреагировать, чтобы не дать выдавить свои товары с рынка России.

Беларусь теряет свою независимость. В 1990-х доля России в белорусском экспорте превышала 80%, но Лукашенко изо всех сил стремился наращивать торговлю с ЕС (несмотря на личные визовые санкции, наложенные за нарушения прав человека): на Европу сегодня приходится 30% экспорта из Беларуси. Россия, тем не менее, остается ее основным торговым партнером, и тамошний экономический кризис привел к сокращению экспорта белорусских грузовиков и сельскохозяйственной техники на 20% в прошлом году. Европейский банк реконструкции и развития предсказывает сокращение экономики Беларуси в следующем году на 1,5%.

Хотя Россия крепко удерживает Беларусь в сфере своего влияния, продавая ей газ по цене $134 за 1000 куб.м. (цена для Украины – $329), девальвация белорусской валюты стимулирует высокую инфляцию, уменьшая тем самым выгоды от газовых субсидий. В прошлом году потребительские цены в Беларуси выросли на 16%, а цифра в 12%, прогнозируемая правительством на этот год, уже сейчас выглядит абсолютно нереалистично.

Пока под влиянием нефтяного бума российская экономика росла, идея тесной дружбы Беларуси с Россией выглядела вполне удачно. Но не сейчас. К тому же, после российской аннексии Крыма, в Лукашенко вселилось опасение, что неуважение Путина к суверенитету постсоветских стран, приведет к объявлению Беларуси частью России. Он уже заявил, что Украина должна была бороться за Крым, и такие слова не были приняты Москвой с одобрением. Так же как и его отказ присоединиться к российскому эмбарго европейских продуктов. Такой шаг бы свел к нулю всякий эффект от усилий Лукашенко выстроить деловые отношения с Европой.

Белорусский лидер может говорить, что не верит в возможность российского вторжения (по крайне мере, пока Россия вовсю занята Украиной), но его обеспокоенность очевидна. В конце января Беларусь внесла изменения в свой закон о военном положении. Теперь в нем учитывается вероятность гибридного вторжения, осуществляемого сегодня Россией в Украине.

Но это еще не значит, что Беларусь всерьез намерена вырваться из железной хватки России. Лукашенко достаточно умен, чтобы понимать, что Запад никогда не примет его методов управления страной. (В этом году его, скорее всего, «изберут» на пятый срок.) И учитывая состояние белорусской экономики, с ее советскими методами контроля цен и ограниченной свободой предпринимательства, переориентация торговых потоков в сторону от России выглядит нереалистично.

В целом, сегодняшние проблемы Беларуси являются наглядной иллюстрацией рисков, которые должны учитывать постсоветские страны, раздумывающие о вступление в путинский Евразийский экономический союз. Даже если Украина никогда не станет членом Евросоюза, ее отказ от членства в ЕЭС был правильным решением. Иметь слишком тесные политические и экономические связи с Россией чересчур опасно. По крайней мере, пока в Кремле сидит Путин, а благосостояние России зависит от изменчивых цен на энергоносители.