Юрий Валентей – член историко-патриотического клуба «Поиск». Интересуется историей родного края, особенно, Первой мировой войны на Полесье. При его активном участии события тех лет, происходившие на пинской земле, сегодня увековечены в памятных знаках. Историю своей родины нужно знать, считает историк по образованию.
Сегодня заметно обогатились его знания и об истории современной Беларуси.
– 10 августа, примерно, в 22.30 я вышел из дома своего друга Виталия Шидловского, – рассказывает Юрий Валентей. – Шёл по улице Ленина и в районе дома №57 на спуске к горисполкому был задержан сотрудниками ОМОНа. У меня проверили паспорт и увидели на задней стороне обложки наклейку в виде герба «Погоня», а в телефоне – фото бланка с подписью за Светлану Тихановскую. Последовали обвинения «Вот, такие, как он, продали нашу страну за 30 рублей, избивали наших пацанов вчера». От их командира поступил приказ: «Сквозь строй его». Меня взяли под руки и провели сквозь тут же созданный коридор: 5 человек с одной стороны и 5 – с другой. Удары резиновой дубинкой наносились по ногам, по спине. Били как омоновцы, так люди в обычной милицейской форме. Чтобы я их не узнал, хотя они были в масках, они прятались за спинами омоновцев. Затем меня бросили в автозак марки «Газель» и доставили в Пинское ГОВД. Там на втором этаже минут 40 я пролежал на холодном полу лицом вниз вместе с другими задержанными. Периодически всех их избивали, оскорбляли, морально унижали. Затем нас опустили в подвальное помещение – в тир. Там находились задержанные как 10-го, так и 9-го августа. Их охраняли люди, вооружённые автоматами Калашникова.
Минут через 30 меня снова подняли на 2-й этаж, в кабинет, где капитан милиции, его фамилия мне известна, составил на меня административный протокол. А на второй день он же свидетельствовал в суде, что лично задерживал меня на улице Ленина в районе 23 часов 20 минут, когда я якобы выкрикивал антиправительственные лозунги. Хотя на тот момент я уже был задержан сотрудниками ОМОНа, избит и лежал на полу в Пинском ГОВД. На основании этих лжесвидетельств суд назначил мне наказание в виде 10 суток административного ареста. До 12 августа меня содержали в ИВС Пинского ГОВД, затем этапировали в исправительную колонию в Ивацевичи и поместили в штрафной изолятор. 16 августа в 23.00 нам сообщили, что обвинения с нас сняты, и освободили.
Помимо меня, избитых людей были десятки. У кого-то ссадины, у кого-то сильные побои, переломы, сотрясения. Это те, кого я видел лично и был свидетелем их избиения сотрудниками правоохранительных органов Пинского ГОВД и ОМОНа. Среди избитых 5 человек были из городского посёлка Логишин.
Средства фото-и видеофиксации у задержанных силовики либо разбивали, либо изымали. В том числе разбили фотокамеру корреспондента Медиа-Полесье Евгения Николаевича. Я видел его сидящим в тире ГОВД, у него был подбит глаз. И сидевшие рядом со мной рассказывали, что его фотокамеру умышленно повредили.
На моих глазах людей избивали так, что это могло быть только в застенках гестапо. У меня сложилось мнение, что некоторые сотрудники милиции находились под воздействием алкоголя или ещё каких-то средств, потому что были, мягко говоря, крайне разъярёнными. Коллеги пытались их вразумить, что-то им сказать, но они на это никак не реагировали. Они называли мирных протестующих, дословно привожу: «Мы вас, сук оппозиционных, задавим каждого. Вы сгниёте у нас на подвалах». Избивали лежачих на полу, избивали ногами, некоторых по лицу. Все зависело от того, в какой кабинет на допрос ты попадёшь. Были нормальные адекватные сотрудники органов внутренних дел, общались вежливо и культурно, делали свою работу, а были среди них озлобленные, агрессивные, применявшие грубую физическую силу.
Такое же отношение к нам было и в ИВС Пинского ГОВД. Били по ногам, по голове. Ни за что, просто так. Не все, конечно, были там и адекватные сотрудники, которые понимали, что такие действия порочат честь мундира, а были настоящие отморозки.
Замечу, что отношение в ИВС к лицам, задержанным по уголовным статьям, было либеральным. Все их просьбы тут же выполнялись. А вот на наши просьбы охрана не реагировала, называла нас политическими.
Считаю, что происходящее у нас в стране, культурно говоря, правовой беспредел и за него придётся отвечать.
