Но, с другой стороны, плакать на людях – признак слабости, разве нет? Исследователи уверяют, что и то, и другое неверно, пишет BBC.

Когда Тереза Мэй выступала на Даунинг-стрит с заявлением о своей отставке с поста премьер-министра, было заметно: еще чуть-чуть, и она расплачется. И это не преминули отметить журналисты. Фотографии с трудом сдерживающей слезы Мэй попали на первые полосы газет. Обозреватели не замедлили подчеркнуть: премьер, наконец-то, показала свое человеческое лицо, сбросив маску замкнутости и надменности. Даже многие критики Мэй признались, что в тот момент испытали к ней сочувствие. Похоже, что пустить слезу перед телекамерами бывает полезно для репутации политика. Но то, как мы воспринимаем подобные сцены, с сочувствием или циничной усмешкой, зависит от наших собственных представлений о плаче и его последствиях для человека.

Эти представления, подчеркивают психологи из Квинслендского университета (Австралия), в свою очередь влияют на то, насколько вы сами склонны поплакать и как вы после этого себя чувствуете. “То, как часто человек плачет, как себя чувствует после этого, и помогает ли это ему справляться с эмоциональной напряженностью, скорее всего, зависит от его представлений и ожиданий, связанных с плачем, от социального контекста и прошлого опыта”, – подчеркивают в отчете о недавнем исследовании Ли Шармэн и ее коллеги.

Чтобы исследовать эту связь, Шармэн с коллегами изобрели первый в истории стандартизированный тест на отношение к плачу. Сначала они предложили небольшой группе добровольцев подборку открытых вопросов типа “Как вы думаете, какие последствия для вас может иметь плач на людях?”.  Затем, основываясь на полученных ответах, они создали 40 возможных утверждений – таких, например, как “плач приносит облегчение” или “плач делает человека уязвимым”. После этого две группы из сотен добровольцев через интернет оценили для себя справедливость этих утверждений по семибалльной шкале. Исследователи под руководством Шармэн вывели из их ответов три основных типа представлений о плаче:

– Поплакать наедине с собой полезно. Те, кто попадает в эту категорию, согласны с утверждениями типа “плач помогает мне, когда я чем-то потрясен/а или ошеломлен/а” или “я знаю, что буду чувствовать себя лучше, если поплачу”.

– Плакать наедине с собой бесполезно. “Поплакав, я чувствую себя хуже, когда я один/одна”. “Поплакав, я чувствую себя еще хуже”.

– Плакать на публике вредно. “Мне стыдно, когда я плачу при незнакомых людях”, “Мне кажется, что меня осуждают, когда я плачу в присутствии коллег по работе”.

Это первые результаты систематического исследования представлений людей о пользе или вреде плача и о том, как на них влияют различные факторы – такие как характер или пол. Стоит отметить, что в основном это представления белых людей, живущих на Западе.

В отношении плача в одиночестве участники исследования не имели ни явно отрицательного, ни явно положительного мнения. Но все же они были больше склонны не согласиться с утверждением, что это вредно (средний результат – 2 балла, когда 0 означает полное несогласие, а 7 – полное согласие с вредностью плача). Обобщая результаты ответов, можно сказать так: участники считали, что плач в одиночестве вряд ли принесет вам вред и даже может быть полезным.

Коллективные представления о пользе или вреде плача часто основываются на рассказах других. Например, американский психолог Рэндолф Корнелиус проанализировал 72 популярных статьи из СМИ на тему плача, опубликованных за более чем 140 лет вплоть до 1985 года, и обнаружил, что в 94% из них слезы описывались как нечто полезное.

Многие известные ученые и врачи провозглашали очистительную пользу плача. Например, Генри Модсли (известный британский психиатр, именем которого названа одна из больниц на юге Лондона) утверждал, что “печали, которым не дают излиться в слезах, могут вскоре заставить плакать внутренние органы”. Однако современные исследователи в основном приходят к противоположному выводу: поплакав, вы часто чувствуете себя еще хуже, и никаким катарсисом и не пахнет. В лучшем случае его эффект очень умеренный.

Интересно и то, что с нами происходит, когда нас заставляет прослезиться грустный фильм. Согласно некоторым экспериментам, это сильно ухудшало настроение добровольцев. Впрочем, одно из недавних исследований показало: слезы во время печального фильма ухудшают настроение только поначалу, но спустя полтора часа настроение значительно улучшается.

В целом картина, которую нам рисуют результаты последних исследований, такова: слезы вовсе не приводят к катарсису, после них нам чаще всего не становится легче.

А что со слезами на публике? Результаты у Шармэн и здесь были близки к средней отметке – участники колебались и не хотели оценивать плач в окружении других людей слишком однозначно. Действительно, последствия слез на публике могут быть разными. Например, в одном из исследований 2016 года было обнаружено, что в целом плаксивых сотрудников считали менее компетентными – особенно мужчин (для чистоты эксперимента участникам демонстрировали рисунки, а не реальных людей). Однако попытка тех же исследователей еще раз воспроизвести результаты во втором эксперименте провалилась. В другом исследовании была обнаружена важность социального контекста: склонные к слезам оценивались более жестко, если срывались на рабочем месте и если это были мужчины. Из некоторых исследований можно сделать вывод, что женщины, плачущие на работе, с большой долей вероятности рассматривались как слабохарактерные и склонные к манипулированию. Из других же – совсем наоборот, именно слезливые мужчины заслуживали негативную репутацию в коллективе. Важно отметить, что на женщин в тех исследованиях вообще смотрели как на менее компетентных сотрудников, независимо от того, как они себя вели – даже по сравнению с мужчинами, позволяющими себе прослезиться в окружении коллег по работе.

Тем не менее, плач на публике может иметь и свои преимущества. Например, людям инстинктивно хочется эмоционально поддержать плачущего – видя плачущее лицо, мы спешим на помощь. Это подтверждает пример с Терезой Мэй.

Исследование Шармэн показало интересные различия в том, как люди относятся к слезам. Например, те, кто привык доверять своим эмоциям, не стесняться их и полагаться на эмоциональную поддержку других, были более склонны считать, что поплакать полезно – и в одиночестве, и на людях.  у а те, кто считает, что нет ничего полезного в том, чтобы поплакать, и с эмоциями своими не очень дружат, эти люди плохо их контролируют.

Шармэн и ее коллеги полагают, что есть взаимная связь между тем, как мы относимся к слезам, и тем, как ведем себя в целом. “Вполне возможно, что те, кто считает плач неприемлемым и думает, что общество ожидает от них позитивности в поведении, подавляют собственные эмоции, стесняясь их открытого проявления”, – говорит она. Исследователи разработали новую шкалу, применяя которую, будет легче выяснить, правда ли это. Вполне вероятно, что тут действует динамическая взаимосвязь: скажем, если вы твердо уверены, что плакать на людях стыдно, то если такое случится  вами, ничего хорошего этот опыт вам не принесет.

Если эта гипотеза подтвердится, то она будет вполне в духе современной психологии полагать, что от ваших взглядов на эмоции зависит то, как эти эмоции на вас влияют. Например, люди, видящие пользу в плохом настроении, менее от него страдают, когда с ними это случается.

Конечно, нам следует быть осторожными, когда мы пытаемся понять мысли и состояние другого человека, но, возможно, обычно сдержанные манеры Терезы Мэй объясняются ее собственным негативным отношением к проявлению эмоций на публике. Возможно, Тереза Мэй поняла по сочувственной реакции на свою эмоциональную прощальную речь, что подобная открытость имеет свои преимущества. Но это было слишком поздно, чтобы спасти ее политическую карьеру. “Очень может быть, – пишет Шармэн, – что отношение к плачу меняется в течение жизни, поскольку человек испытывает различные социальные и межличностные последствия слез и делает для себя соответствующие выводы”.