Депутата Государственной думы и члена Госсовета Российской империи, председателя Белорусской партии народных социалистов и Белорусского национального комитета, премьер-министра Белорусской Народной Республики и сенатора польского Сойма Романа Скирмунта расстреляли без суда и следствия.

Страна потеряла верного сына, а крестьяне села Поречье, где располагалась резиденция Романа Александровича, осиротели. По сей день пореченцы с любовью и теплом вспоминают самоотверженного землевладельца, который был на равных с крестьянином.

Чем больше звучат вызовы для Беларуси, тем больше внимания к Роману Скирмунту, к его мыслям, деятельности, наследию.

Яркая, неординарная и притягивающая личность отечественной истории, которая в начале ХХ века формировала белорусскую государственность – тогда мечта, а теперь факт, жизнеспособность которого зависит от нас.

Пару лет назад было сложно  представить, что школьники начнут изучать деятельность Скирмунта, но это стало реальностью.

Одна, две, три… могилы Скирмунта

В упомянутом селе Поречье, на окраине парка созданного нашим героем, находится сразу две могилы. Они в двух-четырёх метрах, считай, параллельны друг другу. Как так может быть? Дело в том, что Скирмунта расстреляли не далеко от села по дороге в Пинск, там же убийцы – местные приверженцы большевиков – прикопали тело. Благодарные крестьяне, не сумевшие спасти жизнь любимому пану, решились под страхом смерти на перезахоронение. Ночью тело Романа Александровича перевезли в парк и похоронили. На месте погребения поставили массивный деревянный крест. Он в поваленном виде сохранился до начала 1990-х годов. Старожилы показали пинским краеведам и общественникам могилу, в подробностях рассказали об октябрьской трагедии 1939 года. Тогда остатки деревянного креста убрали и установили металлический крест, он сохранился до сих пор. Это могила не только Романа, но и убитого вместе с ним Болеслава, мужа сестры.

Однако вначале 2000-х появился деревянный крест с табличкой «Раман Скирмунт (1868-1939)» на месте холма в нескольких метрах от указанной старожилами могилы. По второй версии, крестьяне успели сделать склеп для Романа Александровича, куда и поместили его тело после расстрела. Холм – тому свидетельство.

Трудно поверить в то, что кто-то ночью строил склеп, да и времени на это требуется гораздо больше, чем выкопать могилу. То, что склеп на том месте может быть, – вполне вероятно, но погребён там не Роман Скирмунт, а его брат Александр. Он трагически погиб в Варшаве в 1924/1927 годах. Одна из основных версий – самоубийство из-за карточных долгов. Эту версию признали  в семье Скирмунтов. А так как семья была набожной, то речи о месте самоубийцы в родовом склепе и вестись не могло. Поэтому Роман, как человек светский, принял решение похоронить брата в парке, построив для этой цели склеп.

Но есть ещё куда более экзотическая версия. Кто-то считает, что Романа Скирмунта перезахоронили под «тюльпанным деревом» в парке. До наших дней сохранилось одно из шести посаженных экзотических деревьев. Сама эта версия больше из разряда романтики. Красивая история, имеет право на существование, но никаких в подтверждение фактов нет.

Почему Роман Скирмунт не спасался от смерти

Вся его жизнь – ответ на этот вопрос. Как только в сентябре 1939 года Красная Армия начала поход в Западную Беларусь, его предупреждали, что готовится убийство. Говорят, он не верил и твердил: «В жизни не сделал никому ничего плохого…», а вот народная поговорка гласит следующее: «Не делай добра – не получишь зла». Роману Александровичу шёл 72 год, он прожил всю жизнь на своей земле, со своими людьми, никогда не бежал. Не струсил в Первую Мировую, в Гражданскую войну, всегда был на первых позициях, не прятался за спины людей. Пережил взлёты и потрясения, просто не боялся. Когда же понял, что угроза жизни есть, то засобирался в Пинск, к новой власти, узнать что к чему, но время в этот раз оказалось не на его стороне.

Между тем, во время вторжения нацистской Германии в Польшу, Роман Скирмунт находился в окрестностях Варшавы и имел шикарную возможность покинуть и родной полесский край, и охваченную войной Европу, но не пошёл на это. Поречье – дом, крестьяне – семья.

Роман Скирмунт организовал в Поречье маршрутный автобусный рейс, выложил дорогу, проводил сельскохозяйственные ярмарки для поощрения крестьян, на которой, к слову, один из трёх его убийц однажды выиграл приз. Выдавал строительный материал для хат, сельскохозяйственных построек, оказывал помощь пострадавшим в результате пожара или иного бедствия. При его фабрике построено 4 дома на 90 квартир и 4 интерната для несемейных. Оплачивал питание, аренду жилища, услуги доктора и содержание больницы на 12 мест. Для детей рабочих содержал бесплатное училище, где обучали грамоте и ткачеству. По его решению в селе возведён католический костёл Сердца Иисуса (к сожалению, не сохранился), и православный храм Рождества Богородицы. Роман Скирмунт заложил парк в английском стиле, сюда он свозил деревья и кустарники из Европы, США, России и Канады. Теперь пареченский парк – уникальный памятник природы.

Можно бесконечно перечислять добрые дела Скирмунта, и становится понятно, почему он не покинул Поречье ради спасения собственной жизни.

Личная жизнь Романа Александровича. Каждый из нас его наследник

Обратимся к информации историка Александра Смоленчука. Исследователь с начала 2000-х годов совершил с десяток экспедиций из Гродно в Поречье, как со студентами, так и единолично. Записал воспоминания жителей, которые помнили Скирмунта, общались с ним и даже работали на него.

«Как известно, он не женился и не имел детей от брака. Но любовь, безусловно, была в его жизни. Общения с жителями Поречья позволяют говорить, что в течение длительного времени значительное место в жизни известного политика и общественного деятеля занимала Екатерина Терешко (Терещенко?): «Баба красивая была. Самые годы такие под его … То засекречена любовь » (рассказала Мария Кучинская, 1919 г.р.). Муж Екатерины умер в 1915 году.

В 20-е годы вдова уже постоянно жила в имении. Люди рассказывали о четырех сыновьях Екатерины – Александре (Олесе), Романе, Владиславе и Петре (Петрусе). В деревне говорили, что это сыновья Романа Скирмунта. Николай Куцко (1911 г.р.) на вопрос, почему он так считает, ответил просто: «Подобные, как портреты».

Судьба сыновей Екатерины Терешко сложилась по-разному. Олесь умер еще в 30-е годы. Роман был арестован НКВД в 1939 году и погиб в Сибири. Его, якобы, перевозили в барже на Сахалин, да и затопили ту баржу вместе с людьми (рассказал Григорий Терешко). Петрусь во время войны служил в полиции. Отступил вместе с немцами. Потом в Польше был арестован и вывезен в Сибирь. Возможно, остался жить в России», – из материалов Александра Смоленчука.

Возвращаясь к информации доктора исторических наук, хочется отметить, что Роман Александрович поставил памятник умершему мужу Екатерины с надписью «Лучшему другу от Романа Скирмунта». Конечно, для точных доказательств одних свидетельств старожил мало, но просто так люди не судачат. Говоря же масштабней, то все мы – наследники Скирмунта, той страны, которую он строил.

Современники и лично сам Роман Скирмунт о себе…

«Я сам уроженец белорусского Полесья, потомок литовской семьи, с древних времен, испокон веков осевшей в этом крае, и мои предки до 17 века пользовались белорусским языком как домашним… Простой мужик», – Роман Скирмунт о своих корнях.

«Только как свободная со свободным и равная с равным», – Роман Скирмунт о возможности Беларуси вступать в союзы.

«Политике он был предан телом и душой, не жалел для нее ни физических, ни моральных трудов. Человек, бесспорно, с большой духовной культурой, широким мировоззрением, Скирмунт принадлежал в те времена к группе тех редких помещиков Беларуси, для которых белорусский крестьянин был ближе за крестьянина… Выступления Скирмунта на белорусских собраниях выделялись и содержанием и формой. Они были всегда высокопатриотические, исходя из белорусской точки зрения и даже просто революционные, что вызывало у присутствующих бурю восхищений», – крупный религиозный деятель Беларуси Винцент Годлевский.

«Если Скирмунт, в каждое слово старался вложить программу, так Фабиан Шантыр (один из лидеров БСГ. – Авт.) пел гимны революции просто за то, что она уже свершилась, что она есть», –  писатель, автор гимна БНР Макар Кравцов.

«Не давали свободно вздохнуть правительству Скирмунта, изо всех сил намеривались его свергнуть с должности председателя кабинета министров. Чего только ни делали! Кричали на заседаниях Рады БНР, стучали кулаками по столу, шли на арест, грозя расправой Скирмунту. За спиной Рады БНР строили заговоры с губернскими и уездными земствами. Против кабинета Скирмунта выступили правые великорусские шовинисты во главе с минским архиереем», – первый руководитель БССР Дмитрий Жилунович.

Небольшие выдержки дают нам лучшее представление о Романе Скирмунте, рисуют его политический портрет.

На календаре – прискорбная дата, но для таких исторических фигур физическая смерть является началом вечной жизни в национальной памяти.