Два важных соображения. Во-первых, напомню, что Сенцов – гражданин Украины, и он взят ФСБ на территории, которую международное сообщество считает территорией Украины. То есть с точки зрения международного права его дело ничем не отличается от дела Кохвера или Савченко, то есть граждан, похищенных на территории, которая не принадлежит с точки зрения международного права России и которых почему-то судят в России.
Кстати, есть протокол 1977 года, добавление к Женевским конвенциям, который касается поведения в вооруженных конфликтах, в которых люди сражаются против колониальной зависимости, чужеземной оккупации или расистских режимов. И этим протоколом признается, что эти конфликты являются интернациональными конфликтами.
Второе, Сенцову дали 20 лет за пожар, который причинил 30 тысяч рублей ущерба, и намерения взорвать памятник Ленину. У меня простой вопрос. Вот, у нас только что какие-то казаки в Питере разбили Мефистофеля. Кстати, это не Мефистофель, а Шаляпин в образе Мефистофеля. До этого у нас гражданин Энтео разбил скульптуры Сидура. То есть, вот, и в случае Мефистофеля, и в случае Сидура это же был не просто частный поступок, это был некий стейтмент, некоторое политическое утверждение группы лиц по предварительному сговору с целью выражения своих убеждений.
Ну, хорошо, вот у нас только что государство приравняло такой стейтмент к теракту. Ну так а как у нас там насчет Энтео и казаков? Я не к тому, чтобы дать им 20, я к тому, чтобы группе украинских патриотов, ну, дать тогда столько же, сколько казакам.
Понятно, что это политическое решение, это решение Путина. Почему такое решение? Видимо, чтобы торговаться, потому что заложник должен дорого стоить. 20 лет – это повышение стоимости товара. 2 года – это мало, а, вот, 20 лет – дороже. И, видимо, конечно, Сенцовым будут торговать так же, как будут торговать Кохвером или Савченко.
Я уже говорила, что, к сожалению, Кремль понимает под международной политикой торговлю заложниками. А поскольку другие государства понимают международную политику немножко по-другому, то договориться будет сложновато. Потому что другие государства считают, что заложниками торгуют вообще-то террористы.
И к сожалению, боюсь, что еще нет предмета договора, потому что… Ну, в обмен же, к сожалению, не потребуют просто вот этих вот несчастных российских военных, которые сидят в Украине. Я думаю, что их уже списали в утиль. А потребуют, условно говоря, чтобы США отдали Украину Путину обратно. Они ее не могут отдать, потому что они ее не брали.
Собственно, на этом можно было бы и завершить комментарии по делу Сенцова. Но, к сожалению, у меня тут такое количество вопросов по поводу моего предыдущего эфира, было такое «бурление говн», что я, честно говоря, изумилась.
Что меня, правда, обрадовало, что не было никакого особого бурления в Украине. Брали у меня тут даже украинские телеканалы интервью – вот, у них как-то не вызвала особого отторжения мысль, что украинский патриот мог как-то прямым действием проявить свое отношение к аннексии Крыма.
Мне, собственно, нечего прибавить к тому, что я сказала. Я сказала, что, с моей точки зрения, в защите нуждается не только Олег Сенцов, но все четверо обвиняемых по этому делу – Чирний, Афанасьев, Кольченко и Сенцов.
Я сказала, что, с моей точки зрения, нет ничего невозможного в том, что группа украинских патриотов, которым не нравится, что Крым был аннексирован, решила выразить свое отношение к этому прямым действием. Я сказала, что для меня самое важное, что эти люди не планировали убивать людей. Это принципиально. Даже насилия над людьми они не планировали. В этом, скажем, они отличаются и от казаков, которые там уже кого-то били, и от Энтео, который бил Костюченко.
Ну, если вы очень хотите, квалифицируйте действия этих людей как хулиганство. Ну, вот, Pussy Riot, как известно, дали двушечку за хулиганство. Ну, наверное, даже с точки зрения российского государства взрыв памятника Ленину не может быть хуже пляски в храме. Не судили же «Пуссей» за терроризм.
Значит, весь вопрос в том, кто был в составе этой группы. Вот, значит, никто не отрицает, что в составе этой группы были Чирний, Афанасьев и Кольченко. Чирний взят с поличным при покупке у студента-химика взрывного устройства. Причем, собственно, это Чирний подошел к студенту, а тот побежал к ФСБ – не то, чтобы ФСБ провоцировала Чирния на покупку взрывного устройства.
Весь вопрос в том, был ли в этой группе еще и Олег Сенцов, человек, который был участник Майдана, был патриот Украины, который возмущался российской аннексией, который был знаком с этими людьми, чувств по поводу того, что произошло с Крымом, не скрывал.
Следствие утверждает, что да, был, потому что Чирний и Афанасьев показали на Сенцова, а правозащитники утверждают, что нет, потому что Сенцов – кинорежиссер. И вообще каждый думает, как патриот Украины мог взорвать памятник Ленину? Слуга кровавого режима и сливной бачок ФСБ.
Я согласна, что улики против Сенцова очень невелики. Но, в общем, знаете, против любого организатора они будут невелики. Ну, вот, представьте себе такую удивительную вещь. Я не знаю, может ли это когда-либо случиться, но, вот, представьте себе, будут судить организатора убийства Немцова. Будет ли наша общественность с пеной у рта говорить, что «Да на него нет ничего кроме показаний этих людей, с которыми у него нет ничего общего и он едва знаком»?
Я сказала то, что хотела сказать, что я не нахожу невероятным, что патриот Украины, находясь на территории, которую он, весь мир и весь мир, собственно, кроме России считает незаконно аннексированной территорией Украины, решил выразить свое отношение к этому событию прямым действием. И что могли оговорить Чирний, Афанасьев Сенцова? Ну, конечно, да, могли. У нас же чекисты всё могут.
Но, вот, видите, что меня тут смущает? Ну, вот, если бы выбивали показания, ну, давайте уж тогда выбивайте показания на то, что Сенцов сразу хотел взорвать весь Симферополь. Ну, давайте что он там хотел Путина убить, еще не знаю что. Ну, уж подделывать так подделывать липу. А чего ж у него выбивали показания, что он Чижика съел?
Кстати, я должна сказать, в этом очевидно, что дело это халтурно сработано, если Сенцов, действительно, виноват, потому что надо было тоже брать его с поличным, надо было слушать всю эту группу. Ну, видно, что, действительно, делом занимались, как всегда у нас, дебилы – они не имеют простейших навыков оперработы, потому что, в общем, в тот момент, когда к ним прибежал, конечно, этот студент. который заложил Чирния, который просил у него взрывное устройство… Я сейчас безотносительно моральных оценок, кто кого чего аннексировал – я просто с точки зрения доказательств. Ну, наверное, надо было тогда слушать всю эту группу, если эти люди хоть как-то именуются быть профессионалами.
А если уж они не сделали своих профессиональных вещей (ну, коль скоро они опозорились), они должны были понять, что Сенцов доказывается плохо и выпустить его или оправдать на суде.
То есть, кстати, я обращаю ваше внимание, что если Сенцов был член группы, то половина (ну, не половина, там, десятая часть) того, что сейчас хлебает Российская Федерация, это вот еще вопиющий непрофессионализм этих чекистов, которых надо просто за это дело уволить на месте. Которые втравили Россию в такой позор.
Ну, к сожалению, у нас все эти люди, которые втравливают Россию в такой позор что в деле Сенцова, что в деле Савченко, где уже всем абсолютно ясно, что в тот момент, когда были убиты журналисты, она уже была арестована. Я уже не говорю о том, что в отличие от Сенцова Савченко – комбатант, да? Она – солдат, она имела право стрелять против тех людей, которые, действительно, являются террористами, потому что они стреляют на территории чужого государства. Ну, просто, вот, тот факт, что она заведомо не могла совершить даже то, в чем ее обвиняют.
И, в общем-то, наверное, было бы, как бы, логично вот тех людей, которые втравили Россию в такой позор, уволить.
Но одна из причин, я думаю, по которым Россия довольно быстро движется к катастрофе, — это не просто вопиющая некомпетентность всех этих органов, а она еще и связана с тем, что эта некомпетентность поощряется. То есть если человек делает какую-то глупость или гадость, то его продвигают на следующую должность, а потом по всему этому отвечает Россия. И всё это объявляется не глупостью или гадостью, а всё это объявляется, так сказать, большим достижением.
Ну и второе, что я могу только повторить, что в XIX веке было принято на суде заявлять о своих убеждениях. Вера Засулич не говорила «Я не стреляла в Трепова», а объясняла, почему она это делала.
Сейчас со времени Сакко и Ванцетти другая модель. Анвар Аль-Авлаки объясняет, что, конечно, башни-близнецы надо взрывать, но американцы их взорвали сами. Какой-нибудь Квачков рассказывает, что «Да, Чубайса надо убить», но он, конечно, Чубайса не трогал. Сенцов говорит, что «Конечно, надо не боятся и протестовать», но он сам ни в чем не участвовал. Ну, мне поведение Веры Засулич кажется лично более героическим и, как бы, мне кажется немножко странной вот эта вот логика. Вот, Крым с точки зрения либерального сообщества, Крым аннексирован, это несправедливо, но если кто-нибудь утверждает, что кто-нибудь по этому поводу что-нибудь сделал, то это совершенно невозможно, это может утверждать только агент ФСБ.
Ну, единственное, что я тут могу сказать, что у меня, слава богу, мозги устроены иначе и мне не придет в голову, например, считать, что те люди, которые пишут про меня, что я сливной бачок ФСБ, что это платные тролли, которые наняты ФСБ, чтобы скомпрометировать замечательную правозащитницу или (я не правозащитница) замечательного журналиста Юлию Латынину.
У нас, к сожалению, по-разному устроены мозги – у тех людей, которые объявляют истины в последней инстанции, и тех людей, которые пытаются сомневаться и думать.
Ну и последнее, все-таки, уже договаривая о Сенцове, я хочу сказать, что это один из тех случаев, когда становится стыдно, мучительно стыдно за свою страну, позорно стыдно. И понимаешь, что это неостановимое скольжение к чему-то гораздо более страшному. Это, конечно, еще не 1937-й год – это было бы совершенно несправедливо говорить, что то, что в России… Ну, странно, сидя в студии «Эха Москвы», рассуждать, что это 1937-й год, потому что это просто кощунственно было бы по отношению к тем, кто погибал в 1937 году. Я об этом буду рассуждать во второй части передачи: становится довольно страшно, когда ты понимаешь, что эта дорога, в общем-то, идет в один конец. И что от процессов Промпартии мы потихонечку доберемся и до процессов… Можем добраться до ситуации с Троцким или с Бухариным, потому что по мере того, как будет ухудшаться экономическое положение (а оно будет ухудшаться) количество врагов, с которыми надо будет бороться пиаром и иными методами, оно всё время будет возрастать, население надо будет поддерживать в тонусе.
