Такое мнение в интервью корреспонденту UDF.BY высказал политолог Александр Класковский.

ЗАПАД ИЗМЕНИЛ ТОН ОБЩЕНИЯ

– Этого Минск и добивался все последнее время, особенно, когда проводилась политика давления на белорусский режим, вводились санкции, принимались осуждающие резолюции. Белорусские власти постоянно твердили, что такой подход бесперспективен, что с нами надо разговаривать на равноправной основе, а не на языке санкций.

Сегодня мы видим как Запад наиболее болезненные, наиболее раздражающие белорусский режим вопросы если и не совсем замалчивает, то старается их приглушить, отодвинуть на третий-четвертый план.

– Почему произошла переоценка линии поведения со стороны Запада?

– Этому способствовал ряд факторов, основной из которых – украинский. Вся ситуация, связанная с нашими южными соседями, привела к тому, что белорусский режим сегодня на Западе не считается самым одиозным. И главными страшилками нынче выступают Путин, агрессия, Третья мировая война.
Да и белорусская оппозиция, и состояние нашего общества не внушают надежды на какой-то революционный сценарий развития ситуации в Беларуси.
А если мы добавим сюда тот аспект, что Запад «наелся» Майдана и не хочет очередных потрясений, то поймем, почему европейцы изменили линию своего поведения по отношению к Минску.

ВЛАСТИ НЕ НАДО “ИГРАТЬ В ДЕМОКРАТИЮ”

– Вам не кажется, что нынешняя ситуация напоминает 2010 год – тогда тоже в Минск часто приезжали евроэмиссары разного ранга, и стороны заявляли о налаживании отношений?

– Сейчас модно проводить эту параллель. Но всякое сравнение хромает. Похожесть заключается в том, что опять стороны пытаются направить отношения в позитивное русло.

Но, во-первых, западники уже наступили на грабли в 2010 году, когда был разгон Плошчы, когда заработал репрессивный конвейер… Поэтому сегодня доверия к тому, что власти выполнят свои обещания и проведут выборы прозрачно и транспарентно, совсем мало. Однако обстоятельство вынуждают все-таки идти на этот контакт и держать курс на улучшение отношений.

Во-вторых, белорусские власти не имеют необходимости «играть в демократию», как это было перед прошлыми выборами (это и снижение планки требований, и понимание того, что даже, если чуть-чуть открутить гайки, то это может привести динамичному росту политической активности в обществе).

Поэтому, я думаю, в нынешний раз запланирован более лапидарный сценарий проведения выборов. Мне кажется, что на разгон Лукашенко не нацелен. Это он подчеркивает на последних совещаниях с «вертикалью» и силовиками, предупреждая, чтобы не было дурного перегибания палки. Расчет на то, чтобы тихо пережить эти выборы. 

И хоть наблюдатели ОБСЕ, скорее всего, не признают выборы, отвечающими стандартам организации, они, вполне, могут в своем докладе отметить прогресс в сравнении с предыдущими избирательными кампаниями в Беларуси. Если так произойдет, то на фоне более снисходительного отношения Запада к белорусскому режиму, это сможет закрепить положительный тренд в двусторонних отношениях.

БЕЛАРУСЬ НЕ СТАЛА ЗАНОЗОЙ МИРОВОГО МАСШТАБА

– Потепление отношений между Беларусью и Западом некоторых у нас в стране злит. Дескать, нечего общаться с последним диктатором Европы. И наводя «мосты дружбы» Запад предает демократическую общественность.

– Мы склонны преувеличивать значение белорусского вопроса в глазах Запада. Конечно, Польша, страны Балтии уделяют нам, по понятным причинам, большее внимание. А если мы возьмем старую Европу (Францию, Германию, Великобританию…), то, в принципе, для нее Беларуси в поле зрения практически нет. То же самое касается и США, за исключением считанных политиков, которые занимаются Беларусью. Все остальные, можно предположить, даже на карте Беларусь не найдут.

Вот раньше белорусские оппозиционеры любили заявлять, что весь цивилизованный мир думает, как свергнуть Лукашенко. Это было неправдой. Также и сегодня не стоит говорить, что весь мир поменял свое отношение к Лукашенко. На самом деле, мир по большому счету не замечает эту тихую болотную диктатуру. В отличие от Украины, она не стала занозой мирового масштаба.

Никто, конечно, не сможет в демократических странах отказаться от требований к Беларуси по соблюдению прав человека, более свободных выборов, т.к. это ценностные понятия, но и особо педалировать эту тематику не собирается.

– Значит, сторонников перемен оставили один на один с режимом?

– Любая страна (ее дипломаты, политики) в первую очередь думает о своих национальных интересах, поэтому не будут класться костьми брюссельские бюрократы за белорусскую свободу – только сами белорусы могут ее завоевать или не завоевать и превратиться в колонию России и часть третьего мира. Поэтому все эти несколько истероидные нотки: ах, нас бросили, нас предали, я не поддерживаю.

Надо понимать, что, по большому счету, все страны, все общества завоевывали свою свободу именно своим трудом, риском и даже кровью. И никакого чудесного пути нет, чтобы кто-то принес нам демократию на блюдечке с голубой каемочкой.

В принципе, Беларусь в 1991 году после распада СССР получила свободу, но потом массово на демократических выборах 1994 года проголосовала за возврат в так называемое светлое прошлое. Так, на кого пенять, кроме самих себя?

Демократия и свобода, как ценность, должны вызреть внутри общества. Я не думаю, что после Лукашенко Беларусь сразу впрыгнет в какое-то царство свободы и процветания. Нас ждет многолетний, трудный, тернистый путь.

МЫ БАЛАНСИРУЕМ НА КРАЮ ПОСТИМПЕРСКОЙ ЕВРАЗИЙСКОЙ ЯМЫ

– Выше вы говорили, что Беларусь не является той точкой на карте мира, к которой приковано внимание всего цивилизованного мира. И все же, насколько Западу важно вырвать Беларусь из сферы влияния России?

– Конечно, европейцы не хотят, чтобы, условно говоря, Россия была на Буге. Украинский пример показал, что Россия, как империя, это хищник, который сразу показывает клыки, выпускает когти, как только чувствует (в его трактовке) посягательства на свое жизненное пространство, на сферу своих стратегических интересов.

Сегодня продолжается «Восточное партнерство», несмотря на то, что программа явно в кризисе, ее пытаются как-то перезагрузить, а поэтому Европа не оставит попыток если не приблизить к себе этот регион и, в частности, Беларусь, то, по крайней мере, не отдать на съедение России. 

Вместе с тем, Москва на примере Крыма убедилась, что Запад очень осторожен и нерешителен, если не сказать трусоват. И вот эта имперская наглость часто берет верх, т.к. европейские бюргеры не особо хотят лезть в открытую драку. Другой вопрос, что они умеют тихой сапой через наращивание санкций сильно прижать.

Но, главное кроется в том, что Европа не может дать такие деньги, какие давала, дает и еще будет давать Москва. На Западе власть не может приказать бизнесу, как это может сделать Путин в России.

Если резюмировать, то, я думаю, в ближайшее время в геополитическом плане ситуация для Беларуси будет очень шаткой, потому что интенции Европы как-то подтянуть Беларусь к себе, больше влиять на белорусский режим, будут перебиваться с одной стороны подкупом Москвы, а с другой – брутальностью и готовностью к агрессивным действиям. В этом плане завтрашний день Беларуси висит в воздухе. Мы, к сожалению, балансируем на краю постимперской евразийской ямы.

ОПАСНОСТЬ АЗЕРБАЙДЖАНИЗАЦИИ БЕЛОРУССКОГО ВОПРОСА

– Как вы думаете, на какую реакцию со стороны Запада на наши выборы рассчитывает Минск?

– Обычно миссия наблюдателей БДИПЧ ОБСЕ готовит отчет, в котором много разделов и констатаций того, как выглядит ситуация по разным параметрам. Там нет слов – «признать» или «не признать», это не резолюция партийного собрания. А уже Евросоюз, США, другие страны на основе этого отчета и будут принимать решение, как стоить свои отношения с официальным Минском. 

В принципе, когда недавно послы зарубежных стран вручали Лукашенко верительные грамоты – это и есть признание того, что он является тем человеком, который реально управляет страной.

Поэтому заявления части оппозиции о том, что мы не будем участвовать в выборах, чтобы нелегитимировать режим, выглядят смешно и наивно. Как вы можете этому помешать? Что, после этого послы перестанут ему вручать верительные грамоты? В этом плане Лукашенко и внутри страны достаточно легитимен и на международной арене. Ангела Меркель цветы получала именно от Лукашенко, а не от кого-то из оппозиции.

Я думаю, что официальный Минск смотрит на развитие ситуации прагматично и надеется на то, что по итогам этих выборов, если не будет брутальных разгонов (а слабость и разобщенность белорусской оппозиции как раз на руку власти), то будет более благоприятный отчет, в котором кроме замечаний отметят и подвижки.

– Это, какие например?

– К примеру, если раньше глава ЦИК Лидия Ермошина выступала против прозрачных урн, то теперь не видит в них ничего плохого. Почему? Потому что это такой формальный атрибут, который можно будет достаточно выгодно «продать», как большой прогресс. А поскольку у Европы тоже есть заинтересованность не сильно придираться, думаю, найдутся политики, которые с радостью подхватят эти декоративные изменения и станут их пиарить, как улучшение в избирательном процессе. Поэтому, я считаю, что шансы Минска получить не отличную, а более-менее терпимую оценку этим выборам – достаточно реальны.

И тогда после выборов может начаться такой процесс, который позволит и избавиться от санкций, и расширить экономическое сотрудничество, т.е. то, о чем белорусские власти мечтали и раньше.

В этом плане есть опасность, что произойдет азербайджанизация белорусского вопроса, потому что Запад к гораздо более жесткому режиму Алиева относится достаточно снисходительно, смотрит сквозь пальцы на сотни политических заключенных.
Конечно, можно пенять на некий цинизм Запада, на то, что realpolitik берет верх, но надо понимать, что, повторюсь, будущее любой страны находится в руках ее народа.