…Теплый ноябрьский день, солнышко, прохожие снимают куртки и несут их в руках. В самый раз поговорить о предстоящей зиме, которая обещает быть холоднее, чем обычно.

— У меня давление повышается, когда я начинаю думать, что будет через месяц,— говорит моя знакомая пенсионерка из Вильнюса Инга, с которой мы сидим и беседуем на скамейке возле дома. — Счет за квартиру принесут. Хотя бы пенсии хватило… В прошлом году еле пережила эти три самые холодные месяца.

Инга живет в девятиэтажной «панельке» времен развитого социализма. Не центр столицы, но и не дальний микрорайон. Дом такой же, каких тысячи в наших городах. И в Вильнюсе их осталось в наследство от СССР много. Стоят — облезлые, почерневшие, потрепанные десятилетиями — рядом с современными домами, как жалкие нищие родственники…

У Инги стандартная трехкомнатная квартира. Несколько лет живет одна — так сложилась жизнь. Дети взрослые, разъехались по Европе. Квартира из уютного семейного гнезда превратилась в коммунальную удавку. Как только наступают холода и включают отопление, цифры в расчетных счетах вырастают в разы. Бывают месяцы, когда больше половины пенсии уходит на оплату квартиры.

100 литов — столько примерно «стоит» одна батарея в старой «панельке» в отопительный сезон

— Наверное, в январе евро двести, не меньше, насчитают, — говорит она, «калькулируя» по появившейся недавно привычке деньги в европейской валюте.

Инга из тех жителей Литвы, кого местное ЖКХ совершенно не «греет». В том смысле, что тепло в квартире, конечно, есть, но за него приходится дорого платить. В чем-то ей не повезло: дом старый, панельный, из которого во все щели выдувается тепло, живет одна на пенсию, дети почти не помогают… Выход? Можно продать квартиру и купить однокомнатную в новом доме, построенном по современным энергосберегающим технологиям. Но такая квартира будет стоить чуть ли не дороже ее «трешки». Да и нажитая годами привычка думать о будущем детей и внуков не позволяет пойти на этот решительный шаг — а вдруг кому-то из них понадобится ее трехкомнатная квартира?

О таких владельцах квартир, как Инга, о реформировании жилищного хозяйства Литвы в целом я беседовал Корнелиусом Папшисом. Это очень колоритный человек, возглавляет он национальную конфедерацию защиты прав потребителей. Ему скоро 70, но он бодр, очень энергичен и полон оптимизма. В детстве десять лет провел в Сибири, куда сослали отца. «Представляете, в 1946 году отца наградили за доблестный труд, а через год арестовали как злостного вредителя, — рассказывает он.— Такие времена были».

Сибирь, наверное, и закалила Корнелиуса, подготовила к той большой правозащитной работе, которой он сейчас занимается.

Реформировать ЖКХ в Литве начали двадцать с лишним лет назад по такой же схеме, что и у нас. Людям предложили приватизировать свое жилье. Практически бесплатно. В Беларуси этот процесс явно затянулся, и по сегодняшний день, когда уже приходится платить приличные деньги, тысячи квартир не приватизированы. В Литве жилой фонд перешел в частную собственность за короткий период. У наших соседей сейчас практически нет государственного жилья. В Вильнюсе, например, более 97% жилфонда находится в руках собственников. Частными стали генерирующие и подающие тепло и воду предприятия. Государство фактически ушло из этой сферы, предоставив населению право самому заботиться о своем жилье, тепле и воде в квартире. Постепенно сложился рынок предоставления коммунальных услуг. Жильцы за все платят сами. О наших дотациях они могут только мечтать.

И мечтают, кстати. Слышал не раз своими ушами.

— Законы приняли мы правильные, — рассказывает Корнелиус Папшис и улыбается, найдя удачное сравнение. — Но мы же не немцы, чтобы исполнять их до последней запятой. Вы, белорусы, тоже не немцы… Возьмите хотя бы частные фирмы, которые предоставляют коммунальные услуги. Они должны работать в условиях конкуренции, чтобы не росли цены. На практике этой самой конкуренции мало. Цены не стоят на месте. А государство молчит. Почему? А потому что ему не очень выгодно становиться на сторону жильцов. Обслуживающие организации являются крупными налогоплательщиками. Чем больше они взыщут денег за коммуналку, тем больше заплатят в бюджет.

В продолжение этой темы приведу рассказ вильнюского журналиста, эксперта в сфере ЖКХ и недвижимости Дениса Тарасенко. Он проживает с семьей в недавно построенном доме в одном из микрорайонов столицы. «Стал я как-то изучать счета на оплату коммунальных услуг, — рассказывает Денис. — Вроде бы все понятно. Но вот натыкаюсь на странную цифру: за оплату тепла в коридоре (он у нас общий на шесть квартир) с меня требуют денег чуть ли не столько же, сколько за все мои квадратные метры. Как это понять? Ничего вразумительного в обслуживающей конторе ответить мне не могут. Общая площадь — она и есть общая… Полная непрозрачность. В своей квартире я сам решаю, сколько килокалорий использовать на тепло, а в коридоре за меня все решают в конторе».

В беседе с Корнелиусом Папшисом я упомянул свою знакомую пенсионерку Ингу. Что мог бы ей посоветовать опытный защитник прав жильцов?

— Ситуация мне знакомая, — говорит Корнелиус. — Многие граждане Литвы платят за жилье треть, а то и половину своих заработков. Особенно страдают одинокие пенсионеры. У нас ведь нет адресной помощи, как у вас, и на государство надежды нет. Если не хочет уезжать из обжитого района, сохранить трехкомнатную квартиру, то остается только одно: ждать реновации.

Виктор Гавриленко