«Мне тяжело, когда перемены»

Белорусские госслужащие отнюдь не все на одно лицо. Условно их можно разделить на «консерваторов» и «либералов».

«Эти обозначения не соотносятся с политическими взглядами, а скорее характеризуют уклад мышления в целом», — подчеркивают авторы исследования «Белорусский госсектор: ценности, ожидания и восприятие реформ», проведенного по заказу информационного офиса «Беларусь в фокусе».

Исследование «Белорусский госсектор: ценности, ожидания и восприятие реформ» включало 12 фокус-групповых дискуссий от 8 до 10 участников в каждой: представителей государственных предприятий и государственных служащих среднего и низшего управленческого звена, прочих профессий и сфер деятельности. География исследования — жители Минска, Гродно, Бреста, Могилева, Бобруйска, а также городское население Гомельской и Витебской областей.

По оценке исследователей, на практике «конкретный человек может обладать признаками как консервативного мышления, так и либерального». Впрочем, доминирует в исследованной выборке консервативная позиция.

Перемены в жизни воспринимаются многими чиновниками с опаской. Они тяготеют к привычному укладу жизни, не готовы к переезду в связи со сменой работы.

«Даже на время не поехала бы за границу. Ну, не знаю – это характер, жизненная позиция. Мне тяжело, когда перемены», — призналась одна из госслужащих во время дискуссии в фокус-группе.

Недостаточная языковая подготовка, различия в требованиях к образованию и профессиональной подготовке, семейные обстоятельства — вот те барьеры, которые не оставляют у госслужащих мыслей о переезде из Беларуси.

«У меня вот тоже два образования, к примеру. А я поеду туда, я буду никем. Мне нужно будет сдавать экзамен на знание языка там, чтобы получить работу. То есть, это очень-очень много проблем. И все, кем я могу там быть, может, устроиться какой-нибудь посудомойкой там, или еще кем-то. И может быть, это немножко такая моральная проблема…», — говорит специалист одного из предприятий.

Наиболее либеральные взгляды, связанные с современными социальными условиями,  высказывали участники фокус-группы в Минске. Например, обсуждали проблемы молодежи, возможностей ее образования, в том числе и за границей.

«Я не разделяю мнения, что пол Беларуси мечтает уехать, потому что там лучше жить. Многие уезжали, большая часть возвращалась. Оставались 2-3%, когда был свободный выезд. Но потом его стали ограничивать. Но те люди, которые возвращались, уже в Беларуси начинали работать по-другому. Они мыслили по-другому. Это очень полезно. И когда я работал со студентами, я всегда поощрял эти поездки. Мне казалось, чем больше они увидят в мире, тем больше они начнут ценить свое», — считает один из представителей законодательной власти.

Чиновники о своей зарплате: «Это не жизнь, а существование»

Госслужащие и работающие на государственных предприятиях не воспринимают себя как хорошо обеспеченных. Они сетуют на то, что доходы покрывают только основные нужды: питание, оплату коммунальных услуг, одежду, а на отпуск приходится откладывать средства в течение года.

«Это не жизнь, а существование», — резюмирует руководящий работник одного из госпредприятий Витебска.

«Лет 10 назад на госслужбу у нас было престижно попасть. Зарплаты были, в принципе, нормальные, как-то благодарности были конкретные. Но с годами все поменялось. Потому что сейчас обязанности они практически каждый день меняются. Если говорить о заработной плате на уровне республики – мы мало получаем. В реальном секторе экономики мы же знаем как замы директоров, директора предприятий зарабатывают там, это на порядок выше», — считает чиновник из Гомеля.

Многие госслужащие-женщины не рассматривают свою зарплату как основной источник дохода, а ориентируются на доходы мужа.

Именно возможность полагаться на заработную плату мужа является фактором, который  способствует тому, что госслужащие остаются на своих рабочих местах, не собираются менять работу.

«Нашу семью кормит мой муж, поэтому моя заработная плата не играет решающую роль. Скорее всего, что я не буду менять работу и останусь там, где есть», — говорит госслужащая из Гомеля.

Негативный аспект для госслужащих – невозможность подработки, дополнительного заработка.

«Госслужащим нельзя подрабатывать. У нас была такая лазейка, что можно заниматься преподавательской деятельностью. Поэтому в договоре подряда в институте несколько часов преподавания были. Но это небольшие деньги», — сетует одна из госслужащих.

Чиновники о своей работе: «Если бы спрашивали «верхи» у «низов», было бы лучше»

В своей профессиональной среде госслужащие видят массу негативных черт: ограниченные возможности карьерного роста, консервативность организации, низкая конкурентоспособность по сравнению с частным бизнесом, кумовство.

Чиновники по-разному относятся к недавним сокращениям госаппарата. Нередко указывают, что это лучше, чем увольнение, поскольку выплачивается компенсация и появляется возможность сменить сферу деятельности.

«Я вообще себя стабильно чувствую, потому, что мне не страшно опять пойти педагогом, я знаю, что я хороший педагог, я пойду учителем. У меня высшая категория учителя, я не боюсь пойти, я люблю детей», — говорит одна из госслужащих.

Более негативно относятся к возможности сокращения те специалисты, которые длительное время проработали в своей организации (10-20 лет), женщины старше 45 лет, которые опасаются сложностей при повторном трудоустройстве.

И лишь отдельные служащие пи угрозе сокращения занимаются активным поиском работы. Все остальные обсуждают возможности, связанные с сокращением, гипотетически.

Характеризуя сокращения госаппарата как реформу, участники фокус-групп отмечают, что она была слишком быстрой и что в некоторых городах сокращенные специалисты имеют сложности с трудоустройством. Что волнует госслужащих, так это то, что сокращения привели к увеличению нагрузки на оставшихся специалистов.

«Происходила оптимизация госаппарата. Профессионалы все ушли, сказали: «Спасибо за внимание», взяли два оклада и ушли. Если раньше эти функции выполняли два человека, теперь эти функции выполняет один человек за ту же зарплату», — пожаловался один из госслужащих.

Условия работы на госпредприятиях, по мнению специалистов, осложняются бюрократией, излишним документооборотом, необходимостью осуществлять множество согласований документов.

«Слишком много нормативных актов, которые меняются чуть бы не каждый день, не успеваешь привыкнуть к одному, как приходит другой и надо его переворачивать шиворот-навыворот. Привыкаешь ко второму, как приходит третий», — говорят они.

Работники госпредприятий жалуются на нереалистичность многих документов, существенный разрыв между структурами управления разного уровня. По их мнению, зачастую реформы не соответствуют ситуации, которая складывается на местах.

«Если бы спрашивали «верхи» у «низов», было бы лучше, потому что когда спускаются нормативно-правовые акты, документы в которых написана ерунда, очень сложно с ними работать», — отметил один специалист системы образования.

Возможности карьерного роста на госслужбе и государственных предприятиях более ограничены в сравнении со сферой частного бизнеса, считают  участники фокус-групп. Они говорят, что государственная сфера более инертна, не позволяет быстро подниматься по карьерной лестнице, а руководящие должности имеют не много преимуществ при большом количестве обязанностей и высоком уровне стресса.

Некоторые участники отмечали, что отказывались от повышения, дабы избежать увеличения нагрузок, поскольку с изменением должности не происходит существенного увеличения заработной платы и не появляется больше свободы в действиях.

Возможности роста ограничены еще и тем, что на руководящих должностях длительное время находятся одни и те же люди, зачастую пенсионеры.

С различной открытостью (в некоторых группах с осторожностью, в других более свободно) чиновники рассказывали, что для трудоустройства и продвижения по службе необходимы связи, потому что система строится на кумовстве.

Впрочем, подобные связи могут рассматриваться и позитивно, как необходимая часть успешной работы (ты мне – я тебе), они облегчают деятельность, позволяя быстрее добиваться результата за счет лояльности со стороны окружения.

 «Тут же не секрет, что сначала были Гомельские, потом Калинковичские, теперь Мозырьские… Я с одной стороны государство понимаю, потому что любой руководитель будет подбирать команду для себя, это понятно. То есть у нас был губернатор и общий мэр, они были гомельские, они в основном гомельские кадры – это были интеллигентные люди, которые знали, что делают. Потом пришли Калинковичские, у них просто другой немного менталитет. Они тоже хорошие люди, но ты туда не вписываешься, потому что я не родилась в Калинковичах», — говорит одна из участниц фокус-группы.

Необходимость реформ чиновники ощущают сильнее, чем население

Успех разработки и внедрения любых реформ во многом зависит от уровня экспертизы, мотивации и заинтересованности сотрудников государственных органов. В рамках проекта РЕФОРУМ  Белорусский институт стратегических исследований (BISS) провел исследование мнений государственных служащих, предметом которого стало отношение чиновников к проведению реформ в Беларуси.

Выяснилось, что необходимость проведения реформ в Беларуси чиновники ощущают сильнее, чем население в целом. Кроме того, в отличие от населения, чиновники поддерживают необходимость либерализации: большинство респондентов считает, что реформы должны быть направлены на снижение влияния государства и степени государственного контроля.

По мнению чиновников, основным приоритетом является реформирование экономики. В этом они солидарны с бизнесом и населением. На втором месте – реформа системы государственного управления.

«Однако чиновники слабо ощущают необходимость реформирования систем здравоохранения и социального обеспечения, которая больше всего волнует население», — отмечают эксперты BISS.

Наименее актуально для чиновников проведение реформы системы охраны окружающей среды, судебной и политической систем. При этом именно политическая система является приоритетной с точки зрения гражданского общества и политической оппозиции.

«Столь разное видение приоритетов реформ различными заинтересованными сторонами отражает как разницу в ценностных установках различных групп, так и недостаточное развитие общественного диалога», — считают эксперты.

Как отмечали участники фокус-групп во время исследования «Белорусский госсектор: ценности, ожидания и восприятие реформ», понятия «реформа» и «модернизация» зачастую воспринимаются ими как формальные, пустые обозначения. Многие госслужащие со скепсисом относятся к изменениям, считая их малоэффективными.

В условиях бюрократизированной системы согласование инициатив, спускаемых сверху, является формальным. Замечания и коррективы снизу обычно не воспринимаются и не пропускаются.

Из внешних акторов, которые могли бы помочь Беларуси в проведении структурных реформ, чиновники прежде всего выделяют международные финансовые организации. При разработке реформ чиновники видят участниками этого процесса не только правительственные органы, но и независимых экспертов и исследовательские центры.

Однако в вопросе участия бизнеса и гражданского общества в разработке и проведении реформ чиновники оценивают их потенциал и готовность участвовать ниже, чем сами представители этих групп.

«При этом государственные служащие выше, чем представители бизнеса и гражданского общества, оценивают эффективность взаимодействия этих групп с органами власти. Эта асимметрия отчасти может объясняться критической установкой представителей бизнеса и третьего сектора в отношении взаимодействия с госорганами, а отчасти – неэффективной коммуникацией между различными группами белорусского общества», — делают вывод эксперты BISS.