В редакции популярной тартуской газеты «Postimees» довелось стать свидетелем обсуждения ударного снимка — прощания новобранцев со своими девчонками. Да уж, назвать парней радостными никак не выпадало. На это обозреватель-критик и давил: мол, что за дела — Родина позвала, чего тужить, если той службы полгода с хвостиком!

Но шеф издания Вахур Кальмре встал на защиту фотокорреспондента:

— Парни прекрасно знают, что не дурака валять идут, а — служить. Это сложная работа, на ней не до смешков… Я могу сравнить эстонскую и советскую армии: сам два года отдавал «долг» в Самаре. Помню, как опасались мои родители — их пугала «дедовщина», а меня «доставала» перспектива выброшенных из жизни 720 дней… Сбылись и их страхи, и мои догадки.

Ну а теперь ситуация выправляется с каждым годом. Десяток лет назад и в Эстонии многие без особой охоты шли в Силы обороны, размышляя приблизительно так: а ведь вместо службы могу год в универе проучиться, могу работу хорошую потерять, проспать в казарме свое будущее… Однако армейская практика, колоссальная работа по укреплению имиджа вооруженных сил сделали свое дело — в обществе упрочилось осознание патриотического, воинского долга; того, что в армии можно научиться чему-то толковому, практичному; в конце концов, там можно сломать в себе то, что мешает на гражданке — лень, например, необязательность; можно подтянуть свою «физуху». Мне кажется, размышляя об этом, ребята и не стали красоваться перед камерами, строить из себя героев.

Соглашаюсь с коллегой: что эстонские, что белорусские взводные, ротные, комбаты и комбриги должны готовить из молодых парней не героев, а толковых воинов. Выносливых и грамотных.

В Эстонии это дело не откладывают в долгий ящик: уже на втором месяце службы новичков отправляют в ночной поход по лесам и болотам. Стрельба, тренажеры, марш-броски, учеба, учения — сутками продолжается подготовка, укрепляется закалка. При таком ритме советская поговорка «солдат спит, а служба идет» эстонскому рядовому Тоомасу Мяакре ни о чем не говорит: Тоомас продолжает служить и ночью! А как по-иному, если на освоение военной профессии ему отведено лишь 11 месяцев?

С другой стороны, не следует думать, что армия — сплошная муштра. Вовсе нет: в субботу-воскресенье регулярные увольнительные, можете съездить за сотню километров домой — стоит поднять руку, если не первый-второй, то третий автомобиль наверняка остановится, и вас, Тоомас Мяакре, подбросят к маме с папой, потому что армию в Эстонии любят. А родители будут любоваться вами, Тоомас Мяакре, потому как не восхищаться парнем, которого кормят в столовой части завтраками-обедами-ужинами из местного ресторана, ну никак нельзя! Точно так не могут не полюбить Тоомаса Мяакре девушки из его деревни: ведь он хоть и на службе, но получает 80 евро в месяц и может подарить подружкам по красивой безделушке…

Пишу об этом, выслушав десяток солдатских и офицерских монологов в Таллинне и Тарту. Калейдоскоп историй, мнений, оценок. Расскажу без личных комментариев про несколько ситуаций, которые подчеркнут контраст между эстонскими и белорусскими армейскими реалиями. Судите сами.

— …У моего друга были проблемы в общении с родными, друзьями, девушкой. Он признался в этом на призывной комиссии, и психиатр дал два года отсрочки…

Справка Департамента оборонных ресурсов: «В зависимости от тяжести диагноза можем дать призывнику время прийти в себя. Если проблема очень серьезная, направить на лечение».

— …Когда врач услышал, что я жалуюсь на головную боль, мне предложили отсрочку…

Справка Департамента оборонных ресурсов: «По закону за периодическую головную боль можно получить полгода отсрочки, а если у вас мигрень — год».

— …Мама волновалась, что мне будет сложно из-за проблем с питанием». — «А моя опасалась, что разовьется аллергия…»

Справка Департамента оборонных ресурсов: «Мы готовим отдельные рационы для аллергиков уже довольно долгое время, также есть специальные рационы для мусульман и вегетарианцев».

И вот последняя новость в важную тему здоровья: министерство обороны выделило 110 тысяч евро на то, чтобы проанализировать степень физической и психологической нагрузки призывников и возможность изменения требований к их здоровью…

— Кстати говоря, — комментирует капитан Яан Тамм, — исследования по армейской тематике проводятся постоянно. Мне очень приятно, что всякий раз они фиксируют рост доверия к Силам обороны. Последний замер оказался самым высоким. Мы в тройке безусловных лидеров среди важнейших институтов страны. Среди прочего это отчетливо говорит и о том, как общество оценивает условия, созданные для солдат, несения ими воинской повинности. Вот факт в подтверждение сказанного: в каждом призыве есть девушки (до трех десятков в год), которые добровольно захотели пройти срочную службу.

— А разве нет таких молодых людей, которые в силу своих пацифистских взглядов, например, религиозных убеждений не желают брать в руки оружие?

— Такие есть везде. Мы не оригинальны и в том, как быть: в стране разработаны четкие критерии несения альтернативной службы. Если, скажем, молодой человек ссылается на библейские заповеди, выясняем, действительно ли он ходит в храм, состоит ли в церковной общине, узнаем мнения прихожан, родителей… Если все честно, пожалуйста — вот более 30 предложений из различных организаций, которые заключили соответствующие договора с департаментом военных ресурсов. В основном это социальная сфера. Кстати, зарплату «альтернативщикам» платит именно ДВР. Ну а служат такие ребята в отличие от «обычных» солдат ровно год, то есть на 1—4 месяца больше.

Наблюдая за тем, как набирают новобранцев в белорусскую армию, я не могу не отметить еще один эстонский аспект: тут парни и даже девушки могут сами планировать время прохождения своей службы — сообразно с жизненными планами. Кто-то, скажем, думает сразу учиться, а служить потом, кто-то с точностью до наоборот, кто-то размышляет о женитьбе, кто-то в поиске хорошей работы…

Справка Департамента оборонных ресурсов: «Все призывники могут подать ходатайство о службе в Силах обороны добровольцами в наиболее подходящее для них время».

Ну а есть ли такие, кто несмотря ни на что стараются увильнуть даже от альтернативной службы?

Их все меньше. И не потому, что придется отвечать — например, штраф за неявку составляет около 300 евро. Это, согласитесь, далеко не катастрофа. Дело в другом: в общественном сознании все больше укрепляется мысль — реальный патриотизм воспитывается прежде всего через службу, а реальная обороноспособность страны — это в первую очередь хорошо подготовленные к ней люди, а не одна лишь современная техника.

В общем, эстонский приоритет — выразительная воля к обороне. Это примета общества с развитым гражданским сознанием.

Увы, оно созрело далеко не в каждой стране…

Александр Улитенок